виртуальный клуб Суть времени

Наша жизнь щедра на многообразие. Есть в ней место очень разным состояниям. Помню, как однажды меня предали друзья. Жёстко и беспощадно как последнюю тварь. Возможно, страх и сознание своей низости понуждали их к предельной жестокости, к потере чего-либо человеческого. Потом уже обобрать человека до нитки - стало называться "развести лоха". И возвращаясь с той встречи, думалось только одно – ответить им тем же, или ещё более жестокими средствами? И каждое, предложенное нам судьбой состояние, надо понять и оценить. И очень важно чем станет нам этот урок, какие ценности мы вынесем из него.

Тогда, в 90-е годы, такие стычки были практически нормой. Финансовые долги возводились в степень, накручивались «счётчики», делались и другие «предъявы». Наш мир входил в стадию дикого капитализма, сразу же получившего название – «Беспредел»! И был только один закон – закон джунглей: опоздавшему – кости! И тут для всех нас было важно не оступиться и не упасть в эту воронку, не оскотиниться.

Сейчас я думаю, что у каждого времени есть своя энергетика. Некое энергетическое поле, которое можно ещё назвать «состоянием». Вот и Булат Окуджава не любил говорить о войне и считал, что это было особое время и особое состояние, которое ничем, кроме как ужасом, не назвать. Раньше я не понимал поэта, мне даже трудно было себе представить: как это – состояние войны, состояние ужаса? Ведь все ужасы краткосрочны, а тут, в войне, годы непрекращающегося состояние смерти, крови, убоя тысяч, миллионов людей… Возможно, 90-е годы показали нам картинку этого ада…

Но я-то, дитя пятидесятых, рождённый в ликующее десятилетие, знал и лучшие времена. Никогда не забуду, как мать впервые привезла меня в город. Из горняцкого посёлка, в котором была грязь и сажа, длиннющие коридоры бараков и клопы, меня привезли туда, где все дома чисты и аккуратны. Как сейчас помню, они были окрашены в розовый цвет, а под ногами вместо грязи асфальт. Это была сказка. Потрясение, которое я потом долго носил с собой.

И помню шестидесятые, свой возраст припухания желёз. Страна отвоевала, отстроилась, и на нас, на всё общество, постепенно стала натекать лень. И в шестидесятые мы сразу же глотнули романтики, стали искать драйв и приключение, народ потянулся в тайгу, мы мечтательно бренчали «А я еду, а я еду за туманом…», а Никита Михалков спел гимн времени в песне «Я иду, шагаю по Москве…» Я долго не понимал почему народ поёт её, и поёт до сих пор, находя в ней некую глубину. Ведь песня проста и незатейлива. Но потом понял, до меня дошло, что это песня – монолог счастливого человека. Такой безмятежности шестидесятых у нас потом долго не будет. Мы так и не вернули себе того времени.

Почему я вам всё это говорю? Вы не поверите. Чтобы подойти к теме Сверхмодерна. Понимаете, это очень сложно говорить о нём, только как о социальной модели. Это про трактор или про авто можно рассказать некоторые характеристики и многое станет понятно. А рассказать про новую модель общественного устройства только с точки зрения формы собственности – ничего не сказать. «Общественная собственность на средства производства», основа Красного проекта – что это? Ну, можно с натяжкой привести примеры артели, рассказать как работало народное предприятие, созданное Святославом Фёдоровым, можно, в конце концов, поехать в Швецию и описать вам как действуют их кооперативы. Даже можно вспомнить наши советские предприятия. Причём любое. К примеру, какой-то комбинат по пошиву штанов. Такие предприятия не только выпускали продукцию, но имели свои Дома культуры, свой жилой фонд, выстраивали целые города, я уже и не говорю про детские сады, пионерские лагеря и многое всякое иное. И в те годы муниципальные учреждения были нищими как церковные мыши, а предприятия имели всё. Во всяком случае нам так казалось. Теперь-то уже всем понятно, что уничтожив в 90-х годах предприятия, мы уничтожили в стране социалку. Потому что нынешние владельцы заводов и пароходов вместо детских садов и производственных профилакториев строят себе многоэтажные коттеджи в пригородах, и не менее активно на заграничных лазурных берегах.

Нет, я не хочу отрицать, что форма собственности предприятий, принципы зарабатывания себе на жизнь, то есть экономические параметры существования общества – имеют, конечно же, огромное значение. Но это, если провести параллель, как то, что, к примеру, у автомашины есть кондиционер и гидроусилитель руля, то есть важные характеристики, но не основополагающие. Нам очень важно понять, условно говоря: для чего мы садимся за новый руль! Какая наша цель в этом? Ведь автомобиль уже сам по себе – лишь средство. И новая экономика – тоже лишь средство. И потому вопрос: что же мы всё-таки хотим: кататься, возить дрова или что-то другое…

Мне вспоминается анекдот. Однажды утром встаёт людоед, обхватывает голову руками и стонет: - Эх, и зачем же я живу! Вот для чего я существую в этой проклятой своей жизни?
На что ему жена отвечает:
- Я же говорила тебе: не надо есть на ночь этого интеллигента!
Так что у и нас вопрос – не просто вопрос формы нашей будущей экономики. А проблема своего существования, проблема поиска своего места в жизни и реализации своих возможностей. Профессия, должность, производственные обязанности – это всего лишь некая формальная матрица, форма, в которую мы вливаем свой талант и призвание, свою энергию и свой порыв, творчество и фантазию. Потому что красить стены, то есть работать маляром, или писать на ней фрески – сходное по внешним признакам занятие, но они очень отличаются по своему содержанию.

Я знаю одного человека, который с раннего детства учил своего сына не работать, а трудиться, что человек должен делать лишь то, что ему нравится, к чему у него лежит душа. Собственно, такой подход нужен всем нам. Мы с раннего детства должны попадать в нужную нам среду: художник к художнику, военные к военным, а строитель к прорабу. И хорошо, что тому мальчику выдалась возможность пройти тестирование и определиться: а какое же именно дело для него не работа от слова «рабство» для зарабатывания себе на жизнь, а труд, подразумевающий творчество? А форма собственности? Хм, она должна помогать такому подходу в определении смысла существования человека. Согласитесь, что трудно, работая на олигарха, выкладываясь на то, чтобы купить себе квартиру, дать детям образование, мечтать о покорении вершин там, где есть и талант, и способности, но нет возможности.

Сверхмодерн – это не форма собственности, это состояние души. Это такая энергетика страны и общества, когда поют:
«А я иду, шагаю по Москве,
Но я пройти ещё смогу
Солёный Тихий океан и тундру, и тайгу.
Над лодкой белый парус распущу,
Пока не знаю с кем,
А если я по дому загрущу,
Под снегом я фиалку отыщу
И вспомню о Москве».
А ведь чуть более ста лет назад другой поэт писал о парусе, который просит бурю, как будто в бурях есть покой… Видать ощущалась тогда, за сто с лишним лет, потребность в очищении человечества, потребность пройти через катарсис, чтобы потом распускать парус духа, но уже не в поисках бури, а для того, чтобы наполнять парус творческим поиска и молодой пытливостью…