Ссылка на youtube, файлы для скачивания и текстовая версия - в полной версии новости.

Западные подстрекатели! Руки прочь от Украины и России!

ПОДПИШИСЬ!

Обращение from ECC TV .

Скачать файл.avi (avi - 426 Мб)
Звуковая дорожка, файл.mp3 (mp3 - 35 Мб)
Версия для мобильных устройств, файл.3gp (3gp - 91 Мб)

Youtube

О необходимости усилить общественную поддержку Юго-Востока Украины

На днях я оказался в Ростове-на-Дону, где встречался и с представителями нашей организации, которые съехались в Ростов-на-Дону со всего юга России и с представителями «Сути времени» на Украине. Меня очень впечатлило то, какую помощь, как дисциплинировано, разумно и эффективно оказывают Юго-Востоку Украины все наши ячейки и прежде всего те ячейки, которые находятся вблизи от Юго-Востока. Ростовская тут, как говорят в таких случаях, вне конкуренции. Помощь оказывается сухо, четко, разумно, настойчиво, без всяких признаков усталости.

Ничуть не меньше меня впечатлило то, в каком состоянии пребывают представители «Сути времени», которые, каждый по-своему, противодействуют бандеровцам, оставаясь на территории Украины. Часть людей, которые подверглись самым мощным преследованиям, оказались уже на нашей территории, и мы оказываем им помощь как беженцам.

Другая часть людей, тоже оказавшаяся под большим бандеровским прессингом, переехала на Юго-Восток Украины. Кто-то продолжает оставаться в тех регионах Украины, где настроения не такие как на Юго-Востоке, но все преисполнены желанием действовать, все политически мобилизованы, каждый действует по-своему.

Поскольку, тем не менее, задачей является выработка единой стратегии, то ни на чем категорически не настаивая, я высказываю свое, достаточно оформившееся в результате долгих бесед, суждение по поводу того, какая стратегия, с моей точки зрения, является политически наиболее разумной для «Сути времени» на Украине. Прежде всего, должен сказать, что и «Суть времени» на Украине и «Суть времени» в других регионах, имеет полное право оказывать противодействие абсолютно разрушительным тенденциям, каковыми для нас являются вмешательство Запада в дела суверенного государств, и фашизация региона.

На Украине это вмешательство Запада в дела суверенной Украины приобрело абсолютно вопиющий характер, на территории Украины присутствуют частные армии, Запад оказывает неслыханное давление с тем, чтобы украинские бесчинства были представлены как демократическая законная политическая линия нового руководства. Кстати, эти бандеровские бесчинства носят уже совсем вопиющий характер. Идет подготовка соответствующего контингента в западных лагерях, и я думаю, что это еще не вечер, что формы влияния Запада на украинские процессы будут всё более жесткими.

Противодействие западному вторжению на территорию суверенной Украины и бандеризации Украины должно носить характер, адекватный самому этому вторжению и этой бандеризации.

Если вторгнувшиеся завоеватели и волокущиеся за ними неофашисты применяют военные методы, то абсолютно законное право людей на оборону и самоорганизацию порождает военный же ответ на эти военные действия. В этом смысле, я убежден в том, что «Суть времени» на Украине должна действовать сообразно этой ситуации, то есть, давая полноценный ответ на вызов. Каков вызов, таков и ответ.

Если вызовом являются различного рода мягкие процессы: десоветизация, решения каких-нибудь там ПАСЕ, то ответы лежат в области информационной, политической, культурной и иных войн. Если вызовы вторгающегося противника, врага начинают носить жесткий характер, то священное право и священный долг каждого, кто защищает свою Родину от этих вторжений, состоит в том, чтобы давать такой ответ на этот вызов, который будет сообразен природе самого вызова.

Не мы перевели столкновение в военную плоскость. Не мы обзавелись для решения политических проблем коктейлями Молотова, а потом автоматами и всем прочим. Не мы уничтожаем из «Градов» и другой тяжелой техники мирное население, которое виновно лишь в том, что оно имеет свою точку зрения на вопрос о ценностях, приоритетах, геополитике и так далее.

Это делает враг. Отвечать врагу на подобный вызов сентенциями, размышлениями, восклицаниями, конечно, тоже нужно, потому что это есть информационное обеспечение ведущейся войны, но война перемещается из русла «мягкой войны» (soft power) в русло войны «жесткой». Никоим образом не пренебрегая всем, что нужно для того, чтобы адекватно отвечать в сфере организационной войны, информационной войны, идеологической войны, метафизической войны, мироустроительной войны, экономической войны и так далее, нужно твердо знать, что ситуация на Украине такова, что без жесткого ответа на жесткий вызов можно только скулить, сидя у себя дома и схватившись руками за голову. Любые рассуждения по поводу того, что потом будет другая ситуация и тогда возникнут новые возможности, не стоит ломаного гроша. Для тех, кто сейчас не входит в процесс, понимая, каков он и что значит в него войти, никакого политического завтра не будет.

Наши украинские друзья сказали, что в ряде городов ячейки «Сути времени» раскололись. В каком смысле раскололись? Не в смысле идиотских базаров по поводу того — мы совсем марксисты, мы не совсем марксисты, такая у нас метафизика или другая? Нет. Они раскололись по очень важному параметру. Параметру, называемому мерой участия в процессе, формой участия в процессе. Часть людей «Сути времени», естественно, захотела избегнуть перехода от мягких форм участия в процессе к жестким мерам участия в процессе и осталась на территории этих мягких форм участия в процессе, а часть людей перешла к полноценным жестким мерам участия в процессе.

Я, вообще-то говоря, не очень много хотел об этом говорить сразу по двум причинам. И потому что каждый такой мой разговор эхом откликается на Украине, и это эхо отнюдь не только комплиментарное, оно же ведь совсем другое. Нас слушают не только соратники и союзники, но и враги. И, во-вторых, потому что я считаю категорически неприемлемым никакое выпячивание чьих-либо усилий в общем деле отпора бандеровцам.

Но определенный тип анализа происходящего уже немыслим сегодня без того, чтобы еще до начала этого анализа ты не сказал, какова твоя позиция, в каких формах ты будешь участвовать в процессе и будешь ли в нем участвовать вообще. Отвечаю. И лично я, и существенная часть моих украинских соратников, и очень многие другие, ориентирующиеся на мою позицию, участвовать в процессе будут не как пикейные жилеты, не как аналитики. Они будут участвовать в политическом процессе, какие бы формы он ни принимал.

Если он принимает формы обычных митингов, и враг нам «дарит» Болотную и Сахарова, мы будем отвечать на это обычными митингами так, так мы отвечали на Воробьевых горах и на Поклонной, и на ВДНХ. Если враг перейдет к более жестким методам борьбы, более жестким методам разрушения нашего суверенитета, более жестким методам превращения нашей страны в окончательную марионетку Запада, то мы и отвечать врагу будем более жестко. Каков вызов, таков и ответ. Мы никогда не окажемся вне политической борьбы, и мы всегда будем бороться за то, чтобы эта борьба носила наиболее мягкие формы. Но если нам навязывают формы более жесткие, то мы только в ответ на это будем реагировать адекватно.

Многие по этому поводу спрашивают о том, что знаменовал собой Красный марш 15 марта. Это очень странный в целом вопрос. Но, тем не менее, поскольку он возникает, я вынужден на него ответить в пределах всего того, что называется «сначала скажи, кто ты и чего ты хочешь, а потом рассматривай ситуацию». Так вот. 15 марта мы остановили определенное развитие процесса в России, потому что Майдан в России хотели развернуть еще до голосования в Крыму и развернули бы, если бы не Красный марш. Очень хотели этого, готовились к этому, уже обзавелись материальной частью и остановились, только увидев колонны Красного марша. Весь Красный марш был посвящен не поддержке Крыма (Крым на тот момент уже очевидным образом отчаливал в сторону России), он был посвящен совершенно другой теме. Посмотрите передачи и вы услышите, что шло рефреном каждую минуту: «В Москве Майдану не бывать!».

Красный марш перевел происходящее на некие новые рельсы. Нами было сказано, что если начнут обезьянничать с Украины и устраивать жесткие майданы, то получат жесткий гражданский ответ. И всегда получат такой ответ, который будет адекватен вызову. Начнут драться — получат в виде ответа драку. Обзаведутся разного рода оружием — получат в виде ответа то, что полагается получить. Ни хныкать, ни превращаться в жертв их бесчинств мы не будем. Мы их будем сметать.

В этом смысле Красный марш 15 марта был ни самодостаточным шоу, ни неким театрализованным мероприятием — он относился к разряду тех событий, о которых русская пословица гласит, что если ты «назвался груздем, то полезай в кузов». Сказал «А», говори «Б». Начал маршировать — готовься к тому, что будет в России. А я убежден, что России, рано или поздно, навяжут достаточно жесткое гражданское действо. Мы будем всячески избегать всего, что связано с этим действом. Но когда его навяжут, никто не попрячется по квартирам. И никто не будет хныкать, разводя руками, говоря: «Ну, что же мы можем сделать!..». И никто не будет беспомощно выходить в качестве растаптываемых жертв.

Когда я говорю «никто», я абсолютно не лишаю всех членов «Сути времени», всех граждан, которые записались на сайте «В огне брода нет» и так далее, всех, кто как-то на нас ориентируется, свободы человеческого выбора. Хотите — оставайтесь дома, хотите — читайте книги, хотите — рассуждайте. Я считаю лично, что всегда в том, что касается «Сути времени», главное будет — это интеллектуальный, духовный, моральный, энергетический, коммуникативный рост людей. Их выход из того чудовищного состояния, в которое их кинули преступные реформы и так называемая «перестройка», которая предшествовала этим реформам. Что всегда это будет для «Сути времени» основным.

Но есть ситуации и ситуации. Где-нибудь в мирной западной стране или в стране, где никакой западный враг еще не осуществляет прямого вторжения и где можно отстаивать свои убеждения мягко, политическими, идеологическими и культурными методами, нужно так и действовать. Никогда не надо заводиться на более жесткие действия, если есть возможность адекватного ответа с помощью мягких действий.

«Суть времени» — это не просто неэкстремистская организация. Это антиэкстремистская организация. Но если враг уже навязал жесткие действия, то ответ должен быть сообразным, повторяю в третий раз, этому вызову. Не отвечая сообразно вызову, вы просто уклоняетесь от борьбы. Великий французский революционер Дантон, если мне не изменяет память, именно он сказал: «Нет ничего хуже, чем отказ от борьбы, когда борьба необходима». Нацистские молодчики хулиганили на улицах, а их противники из антифашистского лагеря сидели в кафе, рассуждали, митинговали и не готовились к тому, чтобы ответить на их вызов. Потом они оказались в концлагерях.

Мои украинские друзья из «Сути времени» говорят: «Да, часть людей осталась на квартирах, она читает книги, она рассуждает и все прочее. А мы ушли в реальную, жесткую политику. И мы, уйдя туда, обзавелись новыми соратниками — в реальности. Не френдами в Интернете, а новыми соратниками в реальности. С одной стороны, мы очень жалеем о том, что какая-то часть за нами не пошла, и мы что-то потеряли. А с другой стороны, мы очень хорошо понимаем, что мы приобрели».

Еще раз подчеркну, что только гармоническое сочетание интеллектуальных, организационных, духовных и прочих несиловых слагаемых с участием в силовой борьбе, коль скоро она навязана, является настоящей позицией. И если хотите, эту позицию можно назвать орденской. Только в одном смысле.

Через тысячелетия человеческой истории проходит конфликт между теми, кто занимается духовной проблематикой, молится, размышляет, хранит традиции, и теми, кто воюет. Я совсем небольшой любитель ни индийской кастовой системы, ни всех сопоставлений реальности нынешней с этой давно ушедшей в прошлое, везде, кроме Индии, системы. Да и в Индии достаточно быстро уходящей в прошлое. Но, поскольку это общепринято, а говорить надо на языке, на котором тебя понимают, то уже в книге «Качели» и в других своих работах я говорил, что это классический конфликт между брахманами, которые мыслят, исследуют, постигают, хранят огонь духовный и т.д. и кшатриями, то есть теми, кто воюет.

Этот конфликт рано или поздно приводит к тому, что кшатрии автономизируются от брахманов, говорят: «А кто они такие? Что они умеют? Что они могут внести в процессы, коль скоро речь идет о жесткой борьбе?» И происходит так называемое восстание кшатриев против брахманов. Потом кшатрии сами растерянно озираются вокруг, не понимают, как им сцементировать общество высокими смыслами, а без этой цементации общество начинает разваливаться. А также происходит следующий этап деградации и кшатрии превращаются в вайшьев, то есть в торговцев.

Я описал все это в книге «Качели» и возвращаюсь к этому в связи с тем, что единственная возможность этого избежать — это оказаться сразу и воином, и мудрецом. И брахманом, и кшатрием. И эту практику несли миру через века и тысячелетия ордена, члены которых и воевали, и постигали мир. Причем гармонично соединяли то и другое. Ровно этим же, по сути, занималась большевистская партия, нравится это кому-то или нет. Потому, что эта партия, с одной стороны, воевала и умирала на фронтах гражданской войны, в Испании, в других странах, на Халхин-Голе, в Хасане или на фронтах Великой Отечественной войны, самой великой войны в истории человечества. Они умирали, организовывали сражения, шли в первых рядах, не чурались всего, что связано с адекватным ответом на вызов, то есть с военным ратным трудом. И одновременно с этим они осмысливали всё. Если их предшественники шли с крестовым мечом в руках, то эти шли с томами тех, чьим мыслям они верили, и с винтовкой.

Это единственный достойный метод в критической ситуации. Призывать к чему-то такому, навязывать в мирной реальности что-нибудь подобное может только негодяй. Отказываться от участия в этом, если эта беда случилась, может только слабый человек. Время слабых всё больше уходит в прошлое. Никто не собирается осуждать слабых. Пусть каждый действует так, как он может, сообразно представлению о себе и о своем месте в происходящем. Но я всегда буду с теми, кто будет сочетать интеллектуальную, духовную, брахманскую мобилизацию с кшатрийским действием, если это кшатрийское военное, ратное действие навязано противником. И уклониться от него можно, только капитулировав, сдав Родину и ценности и проявив себя слабаком.

Я всегда буду с теми, кто сочетает эти два начала. Человеческая историческая традиция называет такое сочетание орденским.

Я не люблю высоких слов. Но на Украине «Суть времени» должна бороться с врагом, навязывающим стране и народу репрессии, нацистские бесчинства, и подавляющим общество с помощью грубой и грубейшей силы. Репрессии против мирного населения с применением установок «Град» и более тяжелой техники, бомбардировки мирного населения и все прочее есть высший тип бесчинства, который можно себе представить. На это надо давать адекватный системный ответ. В этом ответе очень важное место занимают невоенные слагаемые, но увиливать в ту сторону и оставлять военные слагаемые, то есть возможность сражаться и умирать другим, значит проявить малодушие, уйти от политики, увильнуть от нее и оказаться в условиях разгорания огня гражданской войны, которую не ты разжигаешь, а другие, но которая объективно разгорается, видя людей, ищущих брода и говорящих: «Мы, конечно, типа сказали, что в огне брода нет, но... А на самом деле надо его поискать». Не мешаю — ищите. Но буду только с теми, кто его, этот брод, искать не будет. Вот вместе с ними и пойдем давать адекватный ответ врагу.

Мне представляется целесообразным со всех точек зрения концентрация готовых к такой стратегии, которую я описал, к такому, опять говорю, метафорически орденскому поведению на территории Юго-Востока.

Я призываю украинское СВ собраться на территории Юго-Востока. Там надо позиционировать себя, там надо объединяться и организовываться и ни в коем случае не вступать ни в какие противоречия ни с кем из тех, кто сражается против бандеровцев.

Сейчас единому антибандеровскому фронту навязываются самые разные виды противоречий. Все эти противоречия должны быть преодолены. Идет ли речь об идеологических противоречиях, о противоречиях амбиций или о чем бы то ни было другом, — все должно быть преодолено во имя общей победы.

Я изумился каким-то восклицаниям по поводу того, что якобы я даю жесткую оценку кому-то из тех, с кем вместе выходил на Поклонную гору. Уверяю вас, что если бы я хотел давать жесткую негативную оценку кому-нибудь из тех, кто выходил на Поклонную гору, то в момент выхода на Поклонную гору у меня были все возможности избежать присутствия на Поклонной горе тех, кому я даю жестко-негативную оценку. Я вместо этого представлял этих людей собравшимся гражданам, потому что считал, что нужен широкий антиоранжевый фронт. Сейчас нужен широкий антинацистский, антибандеровский фронт. И в нем все должны быть вместе, кроме очевидных, вопиющих провокаторов, говорящих о том, что они-де, мол, не только «Погром», но и «Спутник». «Спутник и Погром»? А мы всё больше видим, что никакого спутника там нет, там один погром.

И не просто погром даже, как погром бандеровцев, а просто погром как системная разрушительная провокация.

Нельзя объединять единый фронт с людьми, которые сказали то, что они сказали по поводу Великой Отечественной войны. Какая тогда война с бандеровцами? Нельзя вместе с власовцами, которые с бандеровцами в одних нацистских тренировочных лагерях готовились к уничтожению Отечества нашего в разных его частях — украинской, собственно русской и иных, — нельзя вместе с ними идти на борьбу с бандеровцами и мировым нацистским злом. Это бессмысленно. Но за этим редким исключением, притом, что даже оно вызывает во мне совсем не такое жесткое чувство, как вызывало бы, если бы не было этого общего вызова американо-бандеровского, все должны быть вместе.

Разговоры о том, что я кому-то где-то давал негативные оценки, являются бредовыми. Где, кому я давал негативные оценки кроме господина Просвирнина, которому я их дал и буду давать? Что за выдумки, что за вынесение на публичное обсуждение сплетен? Мало ли какие, причем чисто технические, доказательства я получал того, что молодые, горячие головы из окружения тех, кто сейчас на меня обижается, предлагали решить мой вопрос быстро, коротко и очень определенным образом? Я смеялся по этому поводу, пожимал плечами и говорил о необходимости объединении ради отпора общему врагу и всё.

Это всё сейчас очень актуально, даже коль скоро речь идет о поведении в России людей, которые твердо убеждены, что Запад сюда придет, что Запад является таким вот монстром, который хочет погубить Россию и человечество, что этому надо давать отпор, что у Запада есть мощные ставленники, и что Запад придет, продвигая туда в первых рядах этих ставленников, а значит, надо давать отпор этим ставленникам, причем адекватно тому, как эти ставленники будут действовать.

Заявив о Красном марше и том, что в Москве майдану не бывать, я начал проводить школы и готовить людей к тому, что значит «не бывать». Я показывал людям позорные ролики о том, как именно вел себя харьковский «Оплот» (не путать с другим «Оплотом»), когда на него полезли бандеровцы, и говорил: «Вы вот так хотите позориться, вы вот так хотите отдавать первородство? Если не хотите — да, надо готовиться, надо проявлять единство кшатрийских и брахманских компонент и надо готовиться так, чтобы никогда не нарушать законы России, никогда не давать никаких оснований для обвинений в экстремизме и так далее». Но это в России. Я уважаю российские законы, я обратился на прошлой неделе с тем, чтобы мне как лидеру движения, движению и другим силам позволили нечто формировать, не нарушая российских законов.

Что же касается Украины, то там для меня всё ясно. Порошенко — нелегитимный мерзавец, садист, монстр. Его окружают такие же монстры, садисты и люди, стремящиеся к окончательному решению вопроса не только по отношению к тем, кого они называют москалями, а также по отношению к тем, кого они называют омоскаленными. Это часть единого всплывающего нацистского подполья, она (эта часть) сделала ставку на репрессии, на силовое подавление, на войну со своим народом. И в ответ она должна получить войну — настоящую, нормальную войну.

Страшнее гражданской войны может быть только одно — вялое блеяние жертв в условиях, когда палачи сгоняют эти жертвы в концлагеря и уничтожают их сладострастно, безжалостно, массово и так далее. Не мы втянули страну в то, что там сейчас происходит, но если это происходит, вы не ждите от нас, что мы будем уклоняться от этой войны. И эту войну будут вести наши украинские братья, которым, говорю еще раз, должна быть оказана гражданским обществом адекватная помощь, и она будет оказана по всем компонентам.

Меня спросят, есть ли шансы на победу в этой войне. Отвечаю: эти шансы очень велики. На территории Юго-Востока достаточно тех, кто уже взял в руки оружие, и намного больше тех, кто готов это сделать. Говорю об этом сейчас как эксперт, как аналитик, как человек, который ситуацию понимает. Еще недавно молчал по этому поводу в тряпочку, потому что не знал деталей, не понимал. Сейчас знаю. И говорю: потенциал достаточный для того, чтобы враг бежал оттуда.

Конечно, если врагу начнут помогать натовские силы и если возникнут массированные бомбардировки высокотехнологическими бомбардировщиками, уже не украинскими, а этого самого НАТО, то, конечно, Юго-Восток не выдержит. И конечно, вообще-то говоря, 8 миллионов Юго-Востока против того, что на них навалилось, — это соотношение сил очень опасное. Но при таких же соотношениях сил и на Кавказе, и в Приднестровье, и в других местах выигрывали, врага били и будем бить. При этом решающим является воля и организованность тех, кто проживает на данной территории: русского и украинского населения Юго-Востока Украины. Наших братьев, которые считают, что у России и Украины общий путь. Общий великий путь, который как абсолютная ценность просвечивает сквозь все наши исторические периоды: и дореволюционный, и послереволюционный. Постоянно мы идем этим великим общим путем и будем идти, и не можем не идти. В этом наша общая судьба.

Вот тех, кто на Украине исходит из этого, надо поддержать всячески, и сейчас нужно говорить уже о том, что является формами этой поддержки.

Я призываю украинское СВ, подчеркиваю, все украинское СВ, готовое к активному вмешательству в политику по законам, которые навязаны бандеровцами, все украинское СВ — собраться на территории Юго-Востока. Я призываю все украинское СВ собраться на этой территории. Все меня слышат? Украинское СВ! А российскую «Суть времени» я призываю поддержать украинских братьев из СВ всеми методами. Украинская «Суть времени» должна быть поддержана всеми методами, по полной программе.

По полной программе. И, говоря об этом, я имею в виду, прежде всего, себя лично, а также всех членов российской «Сути времени». С одной оговоркой. Если не будет никаких выпячиваний, что «Суть времени» самая лучшая, самая умная, все остальные дураки или у них другие идеологические позиции. Вот этого ничего не должно быть — молекулы, атома, крупицы. Полное стремление к тому, чтобы гармонизировать происходящее, объединить усилия, преодолеть противоречия, не допустить того, что было в той же Испании, где либералы тянули в одну сторону, против Франко, анархисты — в другую, троцкисты — в третью и так далее. Всё должно быть вместе. Единый железный фронт, нацеленный на разгром бандеровской нечисти. Когда разгромим, тогда — пусть народ решает. Кто ему люб, а кто ему не люб. Призываю и других ни в коем случае не противопоставлять ценности, не осуществлять действий, которые будут направлены на раскол ценностей.

А теперь — еще об одном, очень существенном. Ценности существуют. Вдумайтесь в то — как беспощадно расставляет акценты История. Разве те, кто защищал памятники Ленину в разных местах Украины, могли себе представить, многие из них, что они будут это делать? Разве им так люб был этот Ленин, еще несколько лет назад, да и сейчас? Нет. Но они же защищают эти памятники. Почему? А потому что это высший смысл Истории. Потому что врагу они ненавистны. Потому что враг рвется — озверело обезумевши — всё это снести. А что он хочет снести? Он хочет полностью выкорчевать из души народной, из народного сознания, из народного ума, из народной страсти, из народной любви прошлое. Семидесятилетнее великое прошлое. С его героями, с его заблуждениями, с его конфликтами, с его ошибками и с его великими свершениями, величайшее из которых есть победа в Великой Отечественной войне. Это нужно врагу. Сказать о том, что 22 июня был не День скорби, а День отмщения, может только враг.

Потому что вся реальная идеология, которая формируется у нас на глазах самой жизнью и историей, а не какими-то там идеологами... Настоящий идеолог может только прислушаться к тому, что гудит на улицах и площадях, в окопах и залах, где что-то дискутируют. Прислушаться и выявить оттуда главное. А не выдумать что-то. Не изобрести идеологию на кончике пера. Ни Маркс, ни Ленин, ни Сталин — никто этого не делали, сидя в библиотеке и занимаясь написанием «Капитала». Маркс непрерывно был внутренне связан с гудящей, ревущей, стонущей эксплуатируемой рабочей массой того времени. С восстаниями луддитов, с недовольством наследников Бабёфа, Жака Ру и бог знает еще кого... Со всей этой противоречивой массой... Анархистской, потому что отчасти он очень интересовался Бакуниным, хотя и был с ним в крайне сложных отношениях, националистической — всё это ему было не чуждо. И писал он то, что слышал в качестве этого гула. То же самое делали Ленин, Сталин и другие. Кастро, Че Гевара — все. Так вот, давайте прислушаемся к тому, что гудит, ревет, шепчет и кричит. И услышим подлинную суть того, чем насыщены все эти крики, шёпоты, противоречия и так далее.

А насыщены они народным пониманием элементарнейшей вещи.

Когда умерли реальные античные государства — античная Греция и античный Рим? Тысячелетия назад, правильно? И все эти тысячелетия античность в разных формах управляла движением мира. Прежде всего, движением Запада, но через это — и мира. И не только в какую-нибудь эпоху Ренессанса, и в Средние века Платон, и Аристотель, и все прочие были главными в текущем христианском, а также исламском и ином интеллектуальном процессе. Так ведь?

Значит, вот это ушедшее реально общество антично-греческое и антично-римское сохранило эгрегор, совокупность текстов, картин, высказываний, исторических сюжетов, героев, страстей. Оно сохранило его, и тысячелетиями этот эгрегор ведет за собой миллиарды людей, а реальных обществ, которые породили этот эгрегор, нет и в помине. Нет древних греков, нет древних римлян.

Советский эгрегор жив. Советского Союза нет, а этот эгрегор жив. Живы фильмы, герои, книги, стихи, песни, памятники культуры, живы еще, поскольку не тысячу лет прошло, а гораздо меньше. Живо еще реальное наследие поколений, живших в Советском Союзе. Всё это наследие есть единственное, на что в своем прошлом опирается народ. И весь дореволюционный период он видит уже в огромном своем большинстве через эти очки, через фильмы «Адмирал Ушаков», «Нахимов» и неважно еще какие, через ордена Кутузова, Суворова и так далее, через стихи Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов.

Наверное, в каких-то группах приоритеты уже выстроены иначе. Ну что ж? Эти группы есть часть огромного общества. Но если они видят, что враг стремится уничтожить эгрегор, и понимают, что никакого другого эгрегора нет, — вот нет его в реальности! — то что делают те, кто посягают на этот эгрегор и его высшую ценность — Великую Отечественную войну? Они, в конечном итоге, работают на врага. И с каждым месяцем, с каждым годом, с каждой новой фазой вызверения врага, в его более и более яростном набрасывании на Россию как последнее препятствие на зловещем пути к антигуманистическому мироустройству, будет ясно, что это так. И вот этот исторический вердикт «это так!» сбивает вместе людей с самыми разными убеждениями, и они все вместе защищают памятник Ленину против бандеровцев и их соратников! При этом они могут сколько угодно рассуждать о том, что именно, какие именно ошибки совершал Ленин. Мы тоже считаем, что ошибки совершены. Одной из самых крупных ошибок является категорическое отрицание всего религиозного содержания и абсолютизация весьма вульгарного и неперспективного банального научного атеизма, абсолютно не отвечающего данным ни современной психологии, ни современной физики, ни вообще всему тому, что связано с более или менее тонкими протекающими процессами. Были ошибки.

Но есть и великие свершения. Под руководством Коммунистической партии и товарища Сталина наши народы победили абсолютного врага человечества — Гитлера и брошенные им на нас невероятно мощные и блестяще подготовленные орды монстров, стремящихся действительно построить ад на Земле.

Сын одного из тех, кто воспитывал, взращивал Гитлера, Карла Хаусхофера восстал против Гитлера в 44-м году, его пытали, и на стене камеры кровью он написал:

В моем отце был Фатум воплощен:

Повелевая демонами, он

Мог в преисподней удержать их стадо.

Но, не внимая голосам сивилл,

Отец замки железные разбил —

И ринулись на землю силы ада.

Вот этих слуг ада удерживали простые советские люди — Ковпак и Олег Кошевой, Гастелло и Зоя Космодемьянская. И всё это осуществлялось под руководством партии, которая сумела в кратчайшие сроки перевезти материальную базу страны на Урал и за Урал, которая сумела организовать мобилизацию в неслыханных масштабах и с неслыханной эффективностью, а решающую роль, конечно, сыграла личность Сталина. Крайне противоречивая личность, которая в этот решающий момент проявила всё то, почему она была исторически признана благим началом. А все попытки (очень жалкие) разорвать связь Сталина с Лениным, оторвать разные периоды друг от друга, не рассматривать в противоречивом единстве историю советского государства, отрицать то, что Ленин был основателем и всё прочее — это все детские игры в песочнице, которые хороши тогда, когда враг не стоит у ворот. А он уже стоит у ворот, и со всем этим надо завязывать, быстро и окончательно.

В этом смысле на сегодняшний момент речь идет, прежде всего, о равноправии всех начал, которые считают себя призванными дать отпор абсолютному врагу, вторгающемуся на нашу территорию и стремящемуся навязать нам неонацистский, антигуманный мировой порядок.

Этому врагу и его прихвостням — бандеровским и другим — все начала, которые хотят дать этому отпор, должны быть равноправны, и у них должна быть точка схода, каковой, конечно, является Великая Отечественная война. И на данном этапе, пока что синтез этих начал всё еще представляет очень большие трудности. Но тогда пусть они предъявят себя суверенно и дружественно.

Что в этой связи означает предложение выходить на общие митинги без флагов, очень мелочные перетягивания одеяла на себя? Зачем это все нужно в такой момент? Кому это нужно? Только врагу. И тогда возникает вопрос: а не встраиваются ли определенные люди в оборону и в наступательные ряды тех, кто дает отпор врагу, с тем, чтобы потом образовать там соответствующие дыры? Нельзя дать волю этой подозрительности, но нельзя совсем от нее отказаться.

Я говорил и повторяю, что введение войск на Юго-Восток, дополняемое трансформацией элиты и изменением образа жизни, позволит России выиграть холодную войну.

Но враг-то хочет такого введения войск, которое не будет дополнено тем решающим, о чем я говорю. А такое введение войск — это все равно, что первая чеченская война, когда информационные армии Гусинского стреляли в спину нашим героям.

Чем кончилась первая чеченская война? Позорным Хасавюртовским договором, подписанным предателем Лебедем. Почему это было сделано? Потому что существовавшая ельцинская система не могла адекватно ответить на тот вызов. И когда ей навязывали этот ответ, она могла под его тяжестью только рухнуть. Что было сделано для того, чтобы все было иначе? Система была скорректирована, не скажу — перестроена. Всего лишь скорректирована. И тогда она смогла ответить на вызов.

Сейчас наступает эта же ситуация. Кто-то искренне хочет того, чтобы переход на рельсы холодной войны с Западом был победительным для России, а кто-то хочет, чтобы этот переход был осуществлен так, чтобы Россия рухнула, и навязывает этот неадекватный переход на рельсы холодной войны. И мы видим этих людей. И мы не можем не видеть, мы не слепые, как украинские бандеровцы вожделеют неадекватного входа войск на территорию Юго-Востока с тем, чтобы потом получить решающую помощь. Как американцы этого вожделеют, чтобы замкнуть круг войны вокруг России. И как все они шепчутся, что все равно останется та же элита и тот же образ жизни, просто возникнет это кольцо всеобщей ненависти и холодной войны, и это кольцо станет удавкой, которая удушит Россию окончательно, после чего будет окончательно же зачищен и Юго-Восток, и Крым, и сама Россия — всё вместе. И начнется, наконец-то, то построение антигуманного, античеловеческого ада на земле, которое так сдерживает Россия во всем ее несовершенстве.

Всё — это значит следующее. Первое. Либо полнота мер, позволяющих выиграть в холодной войне, либо другая стратегия разгрома бандеровской нечисти. Эта стратегия есть. Есть эта другая стратегия. И хотя я всем сердцем нахожусь на стороне той стратегии, которая основана на изменении элиты и образа жизни и на победе в холодной войне, я должен сказать как аналитик и как человек, который не пытается подменять объективно существующее своими ценностными предпочтениями, что такая другая стратегия есть. На Юго-Востоке достаточно сил для того, чтобы народная освободительная армия сначала изгнала с территории Юго-Востока бандеровскую нечисть, а потом и развертывала эту победу, став не только народно-освободительной армией, но и народно-освободительным движением сопротивления, борьбы за то, чтобы братские народы шли общим путем.

Этот потенциал есть. Для того чтобы он был задействован, нужно — первое: глубочайшая консолидация уже существующих элементов этого военного потенциала. Нельзя допустить, чтобы сегментизация сил военного сопротивления бандеровцам породила шуру — совет полевых командиров или даже полевых командиров без совета.

Нужна железная консолидация существующего военного и военно-политического потенциала Юго-Востока. Железная консолидация!

Второе. Нужно утроить этот потенциал. Хотя бы утроить. Этого достаточно для победы. Реальная социальная база позволяет учетверить этот потенциал. Вопрос в том — смогут ли достучаться до этой базы и правильно ее задействовать, и будет ли гражданским обществом России оказана достаточная поддержка гражданскому обществу Юго-Востока? То есть такая поддержка, которая позволит утроить этот потенциал, что, кстати, даже не требует какого-то особого экстаза, такого военно-добровольческого, не до конца оформленного, некондиционного добровольчества. На Юго-Востоке достаточный потенциал для того, чтобы, будучи развёрнутым, этот потенциал принес победу.

Третье. В чудовищных условиях герои Юго-Востока блестяще провели референдум. Но это первый шаг. Второй шаг — выборы. Чем быстрее они произойдут, тем лучше. Народ должен получить адекватную его воле политическую власть. И вообще-то говоря, референдум без выборов — это референдум, подвисший в воздухе. Не надо ждать слишком долго. Французская революция очень быстро проводила выборы, тот же Конвент, когда оказалось, что ситуация этого требует. Выборы — в кратчайшие сроки. Это — крайне актуально для победы. Это только чуть менее актуально, чем консолидация существующего военного потенциала юго-восточных борцов против бандеровцев и наращивание этого потенциала. Скажем, так — это третья задача. Но все понимают, что эти задачи связаны воедино. И без полноценных политических победительных выборов, когда народ выберет подлинных защитников общего пути, подлинных своих народных героев, не возможна ни военная консолидация, ни военное развертывание на Юго-Востоке.

Четвертая задача. Окончательное освобождение от всех реликтов бандеровщины на территории. Я имею в виду не только присутствие тех или иных вторгающихся на территорию частей. Я имею в виду и финансовые связи между существующей бюрократией и Киевом, а ведь они существуют. До сих пор существенная часть зарплаты бюрократии, которая как бы сидит между двух стульев, платит Киев. И вообще — что это за бюрократия? Кто ее избрал? Отвечает ли она условиям референдума? Почему она не должна быть стремительно обновлена? Со всеми вытекающими из этого последствиями?

Я с восхищением отношусь к митингам против господина Ахметова. Но доведено ли дело до конца? И все эти жалкие разговоры о том, что «мы все за частную собственность»... Извините, когда Тэтчер было надо, она национализировала, когда надо — денационализировала. Все буржуазные правительства осуществляют национализацию и денационализацию, а в условиях войны так вообще говорить не о чем.

Самое главное, что разрушает веру в целостность и победительность создаваемых на Юго-Востоке конструкций, связанно тем, что эти нити от заявившего все, что заявил Ахметов, тянутся на реальные заводы и в реальную бюрократию и далее, как говорят в таких случаях, «со всеми остановками». И ведь он не один!

И все эти пуповины надо разрывать, порядок там, где он есть, наводить, армию делать полноценной армией, бои выигрывать необратимо и расчищать территорию, военно-политический потенциал наращивать, информационные ресурсы мобилизовывать так, чтобы общественная поддержка росла с каждой неделей. Все эти автономные процессы либо приведут к тому, к чему они привели в Приднестровье, где хаосы и экстазы начальные были преодолены, и где была построена, поверьте, вполне адекватная власть — именно народная и при этом легитимная, либо они приведут невесть к чему.

Об отношениях с Россией.

Вы знаете, в 92-м году у нас были все основания для того, чтобы нестерпимыми проклятиями сопроводить действия России в Приднестровье, называть это суперпредательством и бог знает чем еще и т.д., и окончательно заточить этот очаг вот в такую непримиримо-конфронтационную сторону. Но мы прекрасно понимали, что вопрос не в наших идеологических целях, вопрос не в наших, пусть и очень важных, символических демаршах публичных, информационных и прочих, а в живой судьбе приднестровского народа, и что оторвать эту судьбу от тех немногочисленных сосудов, которые связывали ее с действовавшим тогда крайне нам несимпатичным российским государством, гораздо более несимпатичным, чем нынешнее, — это значит погубить Приднестровье. И тогда на его территории возникнет просто молдавский нацизм... точнее, румынизированный молдавский нацизм, и всё. И мы делали всё для того, чтобы Приднестровье могло строить свои очень проблемные, очень гибкие, очень неоднозначные отношения с Российским государством... А не выступать с позиции абсолютной конфронтации, что неминуемо привело бы к гибели Приднестровья.

Российское государство, российская элита таковы, каковы они есть. Нам необходимо в этих реальных условиях укреплять Юго-Восток. Выражение своей гражданской позиции на митингах, рвущееся из сердец стремление поддержать Юго-Восток, носит благородный и в высшей степени благой характер. Главное, чтобы это стремление не было использовано всеми подрывными силами, включая классических оранжоидов. Вопрос не в благородстве этой энергии — оно безусловно. Вопрос не в праве этой энергии развертываться протестным образом — это тоже безусловно. Вопрос заключается в том, куда, как и кто будет это поворачивать в ближайшие месяцы. Кто будет использовать это для победительности на Юго-Востоке и укрепления российского государства. А кто, завывая, камлая, и так далее будет использовать это для разгрома Юго-Востока и сокрушения российского государства. Энергия может быть всегда использована по-разному.

Так давайте сделаем всё для того, чтобы энергия общественного, благородного, горячего желания поддержать Юго-Восток была использована для укрепления Юго-Востока и укрепления российского государства. Красный Марш 15 марта — это не самодостаточное событие, не еще одна веха в движении, осуществляемом по законам общества спектакля. Я твердо убежден, что побеждать, в конечном итоге, будут те, кто откажется от законов общества спектакля, от законов общества потребления, от всего остального, что навязывает современная жизнь. Откажутся не как луддиты от машин, не как бегущие в леса спасаться, а как те, кто найдет в себе силы для построения альтернативной жизни. Общество спектакля — это враг подлинности, общество потребления — это враг ценностей и смыслов.

Построить жизнь на основе ценностей, смыслов и подлинности очень непросто, очень легко об этом говорить, но очень трудно это сделать, но это абсолютно необходимо. Так вот, Красный марш есть не веха на пути, определяемом обществом спектакля, это есть начало новой фазы нашего движения, это заявка, которая должна быть подкреплена делом и будет подкреплена делом! Мы собираем тех, кто готов сражаться и интеллектуально, и иначе, коль скоро ему это навязано. В этом смысле, повторяю, мы собираем тех, для кого крест и меч, идеологическая книга и винтовка являются слагаемыми одного целого в одном единственном случае: если враг уже разрушил закон, если враг уже зажег огонь насилия, огонь бесчинств, как он зажег их на Украине. Вот там пора соединять два начала. В России надо двигаться по пути, определяемому Красным маршем, а там — что будет, то будет. Бороться будем за то, чтобы поганый огонь насилия и гражданской войны не разгорелся и был погашен в зародыше. Но если подонки разожгут его и бросят вызов, они получат адекватный ответ.

До встречи в СССР!