ТВ "Суть времени - ДНР". Выпуск 81 from ECC TV.
Youtube
 

Западные подстрекатели! Руки прочь от Украины и России!

ПОДПИШИСЬ!

Корр.: Откуда вы приехали?

Первый ополченец: Я из Южной Осетии.

Второй ополченец: Я из Северной Осетии.

Корр.: Сколько вы уже тут находитесь?

Первый: Почти два с половиной месяца.

Второй: А я полтора месяца.

Корр.: А вы приехали сюда — позвал вас кто или сами приняли решение?

Первый: Я сам приехал.

Второй: То же самое.

Первый: Просто помочь людям, которые здесь живут в той ситуации, в которой я сам жил 18 лет. Точно один к одному. Просто мне захотелось встать рядом с теми людьми, которые выбрали тот же путь, что и когда-то выбрал мой народ. Свободу, свободу и ещё раз свободу.

Корр.: Вам помогал тогда кто-нибудь?

Первый: До 2004 года. С 1991 до 2004 год нам никто не помогал. Вообще никто. Честно говорю. Ни одного человека добровольца не было. Ни одного. Вообще ничем. Каждый доставал оружие, как мог. Честно говорю. Но сейчас здесь ситуация совсем другая. Вы сами знаете.

Корр.: У вас остались дома семьи, родители?

Первый: Семья у меня — трое детей. Два мальчика, девочка. Внуки есть. Три внука.

Корр.: Они знают, где вы, чем занимаетесь?

Первый: Моя семья знает.

Корр.: Переживает за вас?

Второй: Ну, конечно.

Первый: Конечно, как без этого.

Второй : Телевизор-то смотрят.

Корр.: В чем нуждается сейчас ополчение, бригада «Восток»? Первый: Людей.

Второй: Людей. Если они в 2-3 раза увеличатся, тогда будет всё прекрасно. Тогда мы сможем наступать.

Корр.: Как украинская армия воюет? Их больше намного?

Первый: Ну, вот так скажем: честно говоря, где я с ними сталкивался, да, вот чисто так скажем, херня. Я тебе честно говорю. Просто нас чуть-чуть меньше. И самое главное, у них есть техника. Ну, ничего. Мы подождём, пока они зайдут сюда в город. (Смеется.) Потом посмотрим. (Смеется.)

Корр.: А Саур-Могила ещё держится?

Второй: Держится.

Первый: Там пацаны — молодцы. Кто там — вообще, всем «героя» надо дать. Я честно говорю. Кто там воюет — они правда отчаянные ребята. Дай Бог им счастья и здоровья. От души говорю.

Корр.: Город не будут сдавать?

Второй: Не будут. Город мы не сдадим. Как бы ни было, но город мы не сдадим.

Первый: Может быть, заедут, вот, в пределы города. Там они все и полягут. Они там все останутся.

Корр.: Что местным жителям посоветуете делать?

Первый: Подвалы, подвалы, подвалы. Больше ничего.

Второй.: Не только подвалы, а встать, встать, взять оружие.

Первый: В моем родном городе в последней войне народ только через это выжил, что все спрятались глубоко под землю. Там такая страшная бомбежка была!

В Интернете начальник ихней артиллерии писал, честно говорю: «Я в первый раз видел залп из трёхсот стволов». Триста стволов, ты представляешь, какая это сила? Это на фронтах Великой Отечественной выставляли. На фронтах. А у нас город всего четыре с половиной километра на полтора. Вот тебе и весь город. Вот они этот город бомбили в течение 12 часов. Из 300 стволов. Это не считая «Град» и все остальные установки. И мы выдержали. Те, кто в подвалах сидел — все они живые.

Корр. : Что-то хотите семьям передать, родственникам, друзьям?

Первый: Моей семье я могу передать только то, чтобы вся благодать от Бога снизошла до них.

Второй: Близким, семьям, всем родственникам: всё нормально. И родному городу Алагиру тоже.

Первый: Я еще хочу сказать за мою Родину — всем спасибо, кто воевал. Я говорю про местных, кто там был. Дай Бог всем счастья. От души. Честно желаю. А те, кто приехал к нам на помощь тогда... Первыми приехали, конечно, Северная Осетия. Это наши братья. У нас одна кровь течет, правда. И перед моими глазами парень умер из Северной Осетии, честно говорю. Я вот просто хочу благодарность его родителям выразить, что такого сына воспитали.

Второй: Отец его Агузаров Феликс. Агузаров Феликс отец его.

Первый: Да, Агузаров Аслан. Я знаю. Просто я, Мартирух Сагат,

Второй: Рухшатов Рухшат , Феликс ...

Первый: Это один человек, который вот умер из тех, которые приехали к нам на помощь. Просто не вспомнить о нём просто не красиво. Где бы не было, когда бы не было. Потому что он приехал воевать за мою Родину и умер. И он отработал. Больше, наверное, сказать нечего. А семье — всем живым счастья!

Второй: 8 августа как раз будет день траура. День траура. И земля им будет пухом, кто тогда не вернулся с Южной Осетии. И кто погиб. Мы их не забываем. Мы их постоянно помним.

Корр.: А вот скажите, пожалуйста, сегодня, ну, годовщина, скоро будет. Скоро будет годовщина гибели нашего героя России Агузара, вот вы были с ним знакомы? Что вы можете рассказать о нем?

Второй: Да я практически его с детства знаю, он у меня практически на руках вырос. И вырос он, как вам сказать, смелым, добрым. и как... я не знаю, как это по-русски сказать... (говорит по-осетински).

Первый: Я не так очень хорошо был знаком с ним. Потому что он приехал именно в тот момент, когда город бомбили, но я видел его, здоровался с ним. Но вот, по словам ребят, был мужчиной, короче, много говорить не буду, потому что одно понятие «мужчина» — это уже говорит... Он бы правда настоящим (говорит по-осетински). Царство ему небесное, от души.

Корр.: Героизм свойственен, наверное, любой войне. Ты же вот, Первый, был на разных войнах? Где больше всего ты видел вот случаев героизма? Вот где ты чаще всего встречался с этими? И от чего это зависит, на твой взгляд? Почему человек готов умирать ради кого-то или ради чего-то?

Первый: О, тяжелый вопрос. Такой вопрос, что, просто одним словом не скажешь, наверное.

Смерть — кто ее не боится? Я уверен, что нету одного человека, который бы не боялся смерти. Но кроме нее что-то еще есть. Человек рано-поздно умрет, а когда это будет — вот сейчас или через год? Ну, может разница какая-то. Больше покушаешь... Никакой разницы. А мужество — оно детям передаётся, оно им остается. Я знаю, что мой ребенок будет стариком. Он меня будет вспоминать, как мужчину. Больше никто не будет помнить. Потому что история — такая вещь, сам знаешь. Вот. Мой сын — он будет старик, но он будет помнить своего отца с мужеством. И мой сын будет всегда гордиться таким отцом, как я. Когда умирать? Ну, честно говоря, так если подумать, большой разницы нету.

Второй: Но пока ещё и не думал.

Первый: А?

Второй: Пока ещё и не думал умирать. (Смеется.)

Корр.: А за что, на твой взгляд, стоит умирать вообще?

Первый: За что стоит умирать... А за многое: за свою семью, за своих близких, за своих друзей.

Второй: За свою землю.

Первый: Очень много вещей, которые стоят нашей смерти. Очень много.

Корр.: Вот ты говоришь: «за свою землю, за свою семью», но мы же сейчас находимся на Украине, это не Россия, не Осетия наша. Все равно, ты же понимаешь, любой из нас может умереть здесь.

Первый: Я лично приехал воевать сюда...

Второй: Чувство долга.

Первый: ...чтобы помочь людям, которые здесь живут. И которые вот сейчас находятся в том же положении, что я восемнадцать лет находился, живя на своей Родине. Ну, не знаю... я хочу, чтобы вот этот народ, который здесь живёт, побыстрей избавился от этих проблем. Чтобы они не растянулись, как у нас, на восемнадцать лет, а вот как-то быстрей, может, для этого я смогу что-то сделать.

Корр.: Вот на твой взгляд, это быстро закончится или все-таки растянется здесь война? Как ты считаешь?

Первый: Это такой больной вопрос. Мы просто сможем удержать город, больше ничего. Но сколько его можно удерживать? Это уже второй вопрос. Нам люди нужны, чтобы мы могли вперед шаг сделать, нам нужны люди.

Я им от всей души счастья желаю, всем, кто сейчас, в эту трудную минуту, плюнул на всё, на всё и на всех — пошел и поднял оружие и встал против своего врага.

И не важно, где жили, как жили, мирно жили, сейчас идет война, и идут убивать вас. Идут в ваши дома. Идут, чтобы издеваться над вашими женами, дочерями.

Днем идешь по городу, видишь, парень идет, девушку обнял, идет. Господи, это всё фигня, если ты ее любишь — иди в армию вот сейчас, именно сейчас, возьми ствол и защищай ее. А на улице просто блин, постоять, пообниматься — это всё фигня.

Второй: Я бы Феликсу хотел пару слов сказать, Агузарову. Феликс, нам бы таких ребят, как Аслан, мы бы уже давно в наступление пошли (говорит по-осетински).

Корр.: Да, к сожалению, во время войны люди умирают. Просто тоже, погибнуть можно по-разному, да. Можно умереть с оружием в руках, можно умереть, спрятавшись под кроватью, и все равно снаряд накроет твой дом.

Второй: Да, вот Аслан как раз и умер, с оружием в руках. Помогая людям, гражданским людям, сам попал под выстрел танка.

Первый: Есть такой чудесный фильм, он старый, правда, — «Храброе сердце» называется. Я этот фильм, смотрел, честно говорю, ну, не меньше чем тридцать раз. И там вот, Мэл Гибсон играет главного героя, слова там он говорит такие, когда пришли на бой и испугались войск Англии, он обращается к ним и говорит: «Неужели через двадцать, тридцать, сорок лет вы, умирая в своей кровати, не захотели бы вернуть эти годы за сегодняшний момент? За тот момент, за тот миг, когда за Родину надо душу отдать?» Эти слова мне глубоко, глубоко запали в душу. Ну, если вдуматься, это правда.