виртуальный клуб Суть времени

Бог есть любовь? - Современные Экзерсисы на вечные темы - Театр «На досках» 27 ноября 2018


27 ноября 2018 года в Московском театре «На досках» состоится показ спектакля «Экзерсисы». В основу сценария легли отрывки из произведений трех русских классиков – Пушкина («Борис Годунов»), Гоголя («Женитьба»), Чехова («Скучная история»).
Режиссер-постановщик спектакля Сергей Кургинян считает: «Наши авторы ничуть не слабее Шекспира, но их надо сыграть не через бытовую призму». По определению Кургиняна, герой каждого из трех «экзерсисов» – это «голый человек на голой земле», встречающийся «со своей предельной проблематикой, экзистенциальной, и одновременно коренной русской».
Нитью, связующей все три «экзерсиса», становятся в спектакле стихи Ф.И.Тютчева о хаосе – к этой теме поэт не раз обращался в своем творчестве.

О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос, про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди,
Он с беспредельным жаждет слиться!..
О, бурь заснувших не буди —
Под ними хаос шевелится!..

На сцене присутствует это самое «шевеление хаоса», к которому так чутки все герои спектакля. Разыгрывается то, что режиссер называет «эволюцией русской смерти». Если пушкинский Григорий Отрепьев, столкнувшись с «шевелением хаоса», еще дергается, а гоголевский Подколесин корчится, то чеховский Профессор из «Скучной истории» уже фактически не сопротивляется, говорит создатель спектакля.
По убеждению Кургиняна, в основе каждого «экзерсиса» – не частная история, а конфликт предельных оснований. Для Григория Отрепьева это конфликт между ниспосланной ему любовью, светом – и тьмой. «Он же что там, этот Григорий Отрепьев, говорит? Что у него – любовь, – рассказывает Кургинян о своем спектакле. – А он какой человек? Он ведь человек проклятый. А они же все все-таки люди определенного времени… XVII век, или самый конец XVI-го… Он сидит в монастыре, и он оттуда бежит. Он уже – расстрига, он уже проклят Богом, да? Он берет на себя имя Помазанника Божьего – он дважды проклят. Он меняет веру («как набожный приемыш иезуитов») – он трижды проклят, а раз иезуиты – так хоть четыре. Наконец, он на Святую Русь ведет войска Антихриста. Он пять раз проклят. И он понимает это! И испытывает непрерывный ужас, который преодолевается активностью. Ужас – активность, еще ужас – еще больше активности. И вдруг посреди этого ему Господь посылает возможность спасаться, «Бог есть любовь». У него есть любовь! Значит, это последний раз последний луч протягивает зачем-то Бог страшному грешнику – что испытывает такой человек, который по-настоящему верит?
И вот дальше начинается конфликт между предельными основаниями…»
Тот же конфликт – конфликт между предельными основаниями – положен в основу второго «экзерсиса». «Страдания Подколесина – это страдания духовно умирающего человека, который не хочет духовно умирать, – говорит Кургинян. – Вот это и есть Гоголь! Гоголь с невероятной силой чувствует духовную смерть и в невероятной степени ей противостоит. И степень силы, с которой он ее чувствует, и степень противостояния почти уравнены».
Одна из важнейших тем спектакля – как имя, маска, роль, ролевая функция (самозванец Гришка Отрепьев присваивает имя убиенного царевича Димитрия, Профессор остро чувствует разрыв между своим блестящим именем и собственной персоной) давит на человека, «съедает» его подлинное лицо. «Это всё вместе и есть типичная функция современного мира – духовная смерть вот эта, безлюбость, неспособность любить, отчужденность, вот это как бы утопание в этих социальных масках», – говорит Сергей Кургинян.
В чем режиссер видит назначение своего театра? «Наше предельное желание – это менять мир и участвовать в схватке добра и зла, что и есть принципы паратеатра. Этим он отличается от театра как такового. У него по существу – как это сказать? – духовные претензии. Я не буду говорить «церковные», «мистериальные», но – духовные», – подытоживает он.

Запись и справки по телефону (495) 650-57-45. Или через гугл-форму: https://clck.ru/Eg4Ej

Адрес театра: г. Москва, Вспольный пер., 21 (м. Баррикадная или Маяковская).