виртуальный клуб Суть времени

Неожиданно пришлось-таки опять мне задуматься о нашем поколении, рождённом в пятидесятые годы. Кто мы, люди, рождённые в некий один общий период времени – опять, как те, пришедшие после Первой мировой в общество, где они были не нужны, будем называться «потерянным поколением»? Однако, похоже, что мы не только никому не нужны, но ещё и осуждаемы:

«– категория 35–55 лет, внешне закрытые и необщительные в вопросах идеологии люди, те , кто профукал страну и повелся на перестройку Горбачева, это их вина, это они чувствуют подсознательно, и душевное состояние у них, как у «проститутки на следующее утро, которой не заплатили за ночь», сложно с такими о чем-нибудь говорить.

– категория 55– 65 лет, стариканы активно вспоминают советское прошлое, много и эмоционально говорят, но все сводится к простому – это ностальгия по социальным благам и привилегиям, которые были в Советском Союзе, активности в социальной жизни государства они уже не предполагают, а льгот и уважения хочется, вся активность их из меркантильных соображений».

И дальше:

«Так вот, на мой взгляд, это большая проблема.

Причем в этой самой группе. Это получается что-то вроде пятой колонны в нашем народе. Неизвестно, как они себя поведут в критический момент. Хотя, скорее всего, наоборот, известно – малоактивно. Как организм, ослабленный паразитом.

Скорее, даже не как проститутка, а как девушка, на которой обещали жениться, да не женились. А потом говорят: «да ладно уж, давай еще! все равно никому не нужна, и еще, и еще... В принципе, можно сейчас подо все это подвести и многие другие проблемы нашей страны. Но хотелось бы более-менее научно все прояснить».

И тут пришлось вспомнить и С.Е. Кургиняна. Ведь это именно он говорил о нашем поколении, которое продало своё право первородства за чечевичную похлёбку. И именно оно, наше поколение, оказалось, по его образному выражению, с переломанным хребтом. Но если есть всё же столь строгие суждения, то этот вопрос нам всем надо бы рассмотреть и обсудить более последовательно, изучить, как бабочку под микроскопом. Ведь что-то же было не только плохого сделано, но было и хорошее. И чтобы судить о нас, то хотя бы так, чтобы с водой не выплеснуть и ребёнка.

Я предвижу опровержения и отлично понимаю, что Сергей Ервандович не собирался судить так строго наше поколение, он говорил об Истории и историческом процессе, который имел место и теперь ложится на всё наше последующее время как последствие тех событий. Тем более что мы с ним чуть ли не ровесники. То есть я намерено акцентирую, что я пишу эти строки не с целью пободаться с Сергеем Ервандовичем, а с одной только мыслью – помочь понять нас лучше и взвесить на весах истории дела тех, кто рождён был вскоре после войны.

Уверен, что все мы когда-то в далёком детстве подсчитывали, что вот в 2000 году нам будет 50 лет, и жизнь на этом кончится или нет? Смотрели на великих, их биографии и поражались, как много и долго они прожили: вот Ленин прожил аж 54 года, неужто переживём? Смешно, но у меня такие мысли были, а теперь вот позади уже 60, и мысли уже несколько иные: так мало сделано… А предшественники?

Наши отцы победили в Великой Отечественной. Они герои. Мой отец приехал строить Комсомольск-на-Амуре в 1920 году, когда там было всего шесть бараков. Мои деды воевали в Первую Империалистическую! Тоже отметились как внёсшие вклад в мировую Историю! По сравнению с ними мы как бы и похуже, и пожиже – профукавшие СССР.

Но что же тогда? Так и жить с этим клеймом, посыпая голову пеплом? Думаю, что нет. Для начала надо понять, что же именно произошло в конце 80-х, начале 90-х годов? Без чёткой и глубокой оценки того переходного времени нам опять придётся ковыряться в комплексах собственной неполноценности. И снова нам будут говорить, что мы, дескать, безрукие, вместо прогресса и созидания обрекли страну на распад. Что мы проиграли в Холодную войну и мы никакие не победители, а сплошь и рядом неудачники.

Думаю, что не стоит мне тут быть изобретателем, и надо просто напомнить то, что сказано С. Кургиняном о последних годах социализма, о его ошибках, и о реформационных настроениях, царивших тогда на кухнях. Советское общество было беременно и готово к переменами, мы, послевоенное поколение, ждали и искали перемен (помните песни О. Газманова о свежем ветре?). Ведь именно тогда вышли книги Чингиза Айтматова, очерки Ю. Черниченко, романы Виктора Астафьева, рассказы Валентина Распутина и Василия Белова… Мы были готовы и уже хотели создавать это общество сверхмодерна, сами того не подозревая, что весь остальной мир не настроен с нами в унисон и не намерен подхватывать эти свежие ветры. А мы-то с каким-то упоением создавали свои собственные мифы о Новом мышлении, о Гласности… пока не оказались в гуще криминального общества 90-х годов.

И тогда всё, пелена спала, пришло понимание, что мир в нравственном и духовном отношении гораздо примитивнее… Кто знает, может быть, именно тогда многие мои одноклассники и однокашники пошли к церкви, в богоискательство. Потому что мир на поверку оказался далек от тех идеалов, к которым нас готовили В. Высоцкий, С. Бондарчук и вся наша творческая интеллигенция. Мы с каким-то упоением крушили командно-административную систему, полагая, что тем самым созидаем нечто принципиально новое и очень-очень нравственно чистое, как тот же Г.Товстоногов и авторы неожиданно тогда выплеснувшихся рок-опер «Орфей и Эвридика», «Юнона и Авось»…

Но мир оказался далеко не идеален, а реформировать его как-то по-другому – уже не было сил, да и идеи как-то поиссякли. Именно тогда, как мне кажется, и произошёл надлом в обществе. Ведь опытом всей литературы да и всего искусства второй половины ХХ века мы, наше поколение готовилось к созданию более тонкого устройства общества, к тем образам, которые нами пока так и не высказаны до сих пор, которые лишь иногда проскакивает в неких намёках о Сверхмодерне.

Наша вина, полагаю, в нашей наивности. Как у того же Артура в романе Лилиан Войнич «Овод», который никак не мог представить, что предавать могут буднично, причём предавать могут близкие люди, как его падре. Нас тоже предали. И чья наивность – народа ли, властей ли – была больше? Трудно сказать.

И нынешний этап истории России, как мне кажется, стал очень и очень важным. Наше общество получило прививку от многих и многих наших наивных заблуждений. Мы прошли школу предательства власти, как когда-то проходили другие опыты с революциями, мировыми войнами, смутами и бессмысленными бунтами. Мы многое поняли и оценили. Наше послевоенное поколение сделало в этих условиях самое главное – мы так и не стали лавочниками. Мы так и остались верны идеалам социализма, но социализма качественно нового, качественно иного. Мы знаем прошлое, трагическое настоящее и, главное, знаем теперь то, чего так страстно хотим. И умеем строить, реализовывать наши мечты.