виртуальный клуб Суть времени

   Ольга Бытко

   АНТИСТАЛИНСКИЙ ПОРНОРОМАН
   рецензия на сериал«Жена Сталина», реж. Олег Массарыгин,
   Мира Тодоровская, производство: студия «Мирабель», 2006 г.

В юности я обожала исторические фильмы. Они давали возможность окунуться в другую эпоху, понять людей ушедшего времени, было для них важно, ценно.

И именно поэтому нынешние исторические опусы я не переношу совершенно: в них нет Истории. Они делаются по простому рецепту: берутся современные люди, с современными взглядами на жизнь, языком, идеалами, переодеваются в исторические костюмы, помещаются в соответствующий интерьер, и – картина готова. Обратите внимание, когда выходит новое «творение» «Первого канала», канала «Россия» или любого другого «производителя истории», о чем больше всего в анонсах и интервью говорят авторы? Об антураже. О том, что костюмы – подлинные, что посуда из музеев, мебель – та самая. «Все – настоящее!» – захлебываясь, уверят нас они. Но зрителя не обманешь. Антураж – подлинный, люди – фальшивые. И никакие старинные комоды, кринолины, солонки и кофейники не могут прикрыть вопиющую узнаваемость персонажей.

Особенно фальшиво выглядят попытки иллюстрировать жизнь людей великих. Авторы таких поделок навязывают незаурядным личностям обывательскую логику и мотивы поведения. О гениях и героях они судят по себе, результат – соответственный. Публицист

Роман Носиков в своей статье «Порнографический взгляд на великих русских» пишет о такого рода «создателях»: «Они смотрят на историю России и ее великих людей строго снизу вверх. Поэтому и видят в основном не лица, а штаны.

История России, биографии великих русских – очень сложное зеркало, состоящее из множества мелких граней. И поэтому, когда кто-то смотрит на нашу историю, он всегда видит в ней свое собственное отражение. Люди деятельные и созидательные видят великие стройки и проекты, люди романтичные – победы, поражения и подвиги, авантюрные – ценят освоение Севера и историю российского мореплавания, ученые прежде всего замечают историю великих русских умов – Ломоносова, Менделеева, Курчатова. А кому-то достаются порнороманы».

Яркий пример такого порноромана являет собой фильм «Жена Сталина», снятый по роману Ольги Трифоновой «Единственная». О.Трифонова примечательна тем, что она – последняя, третья жена советского писателя Юрия Трифонова, автора романа «Дом на Набережной». Продюсер, сценарист и режиссер фильма – Мира Тодоровская, жена режиссера Петра Тодоровского («Военно-полевой роман», «Интердевочка», «Анкор! еще анкор!»). Вот эти две жены и решили экранизировать жизнь Надежды Аллилуевой.

Вообще, жанр книги, по мотивам которой снят фильм, – роман-версия – дает автору огромный простор для фантазии, прямо-таки развязывает руки. Можно воплощать самые немыслимые и извращенные домыслы и слухи: доказательств не потребуется, это же версия! По версии Ольги Трифоновой на Сталина вешается все: тут и совращение 14-летней девочки, и домашнее насилие над больной женой, и половая невоздержанность, и даже инцест. В результате мы увидели вот что.

Наденька Аллилуева, юная гимназистка с белыми бантиками в косичках, влюблена в Иосифа, старого друга родителей. Он революционер, уже несколько лет находится в ссылке. Когда-то он спас ее, двухлетнюю малышку, упавшую в море. Надя помнит и ждет. Иосиф появляется и разгорается роман. Ей 16, ему 38. Судя по фильму, особо возбуждает Сталина тот факт, что Надя – гимназистка. Все последующие 15 лет совместной жизни он к этой теме возвращается, называя жену «гимназисточкой». А к последней серии авторы договариваются до того, что, оказывается, сексуальную тягу к Надежде он проявил, еще когда она была ребенком. Вообще, тема педофилических наклонностей Сталина постоянно витает в фильме и в романе.

Несмотря на истерику матери, Надя уезжает с возлюбленным на фронт, где Сталин занят в основном отъемом хлеба у голодающих крестьян. Но Надежда думает сейчас не об этом – у нее своя проблема: «У нас будет ребенок!» – сообщает она Иосифу. И далее следует замечательный диалог: «Нашла время рожать...» – злобно шипит Сталин. «Вы не хотите ребенка?!» – потрясается Надя. «Время сейчас какое!?» – огрызается Иосиф. «Что же мне делать?» – «Сама знаешь – не маленькая».

Замечательный по своей современности диалог! В каком только мыльном сериале его ни встретишь! Если герой – негодяй, непременно в одной из серий такой разговор случается. А как же иначе? – должны же зрители воочию убедиться, что это – главный мерзавец, что его есть, за что ненавидеть.

Надя отправляется на аборт. Старенький доктор отговаривает ее, сообщая, что операция пройдет без обезболивания, что боль – адская. Тут, видимо, особо должны потрястись молоденькие зрительницы, которые сегодня даже лечение зубов не представляют себе без анестезии. Между тем, если бы они расспросили своих мам и бабушек, то узнали, что вплоть до 70-х годов практически все аборты производились без обезболивания, так как такой способ «чистки» давал меньше осложнений. Процедура, конечно же, не из приятных, и боль была, но «адской» ее тогдашние женщины не считали – боли при родах были гораздо сильнее, анестезия тогда в акушерстве не применялась так широко, как сегодня.

Слушая причитания доктора, несчастная просит только, чтобы ее держали. Для любимого она готова на все. «Привяжем», – обещает доктор. Какое женское сердце не содрогнется от ужаса и ненависти к «виновнику»?!

Интересно, приходит ли в голову шокированному зрителю вопрос: «А так ли оно все было на самом деле? Откуда такие сведения у авторов фильма? Почему полевой доктор, находящийся на гражданской войне, одной из самых кровавых в истории, наверняка видевший не одну сотню женщин, идущих на аборт, причитает так, как будто девушке предстоит не меньше, чем четвертование? Почему Надежда после операции, которая длиться около 5–10 минут и для большинства женщин проходит без последствий, показана нам в таком состоянии, как будто её только что несколько часов полосовали скальпелем? К чему все эти ужасы?».

Далее начинается «счастливая совместная жизнь». Они любят друг друга, но... Секс между супругами происходит чаще всего по принуждению, так как от многочисленных абортов Надежде «все очень больно». Супруга-мужлана не останавливают даже жалобные крики жены. Не отказывает он себе и в плохо скрываемых походах «налево». Надежда старается ничего не замечать. Родственники ей сочувствуют и пытаются помочь. «Тебе нужно приодеться», – уговаривают ее. Прямо-таки совет психолога из современного женского журнала: «Изменяет муж? Нужно нарядиться!». Екатерина Сванидзе везет Надю к модистке, но от нового платья и корсета Надежда отказывается с грустными словами: «Иосиф за это не заплатит». Вот оно как, оказывается! Многочисленные свидетельства современников о том, что Надежда Сергеевна была очень скромным человеком – это большое заблуждение: просто Иосиф не хотел платить за дорогие наряды! Знаменитый аскетизм вождя превращается создателями сериала в банальную житейскую скупость. Хотя переписка супругов свидетельствует о другом:

Аллилуева – Сталину: «Иосиф, пришли мне если можешь руб. 50, сижу без копейки... Надя».

Сталин – Аллилуевой: «Татька! Забыл послать тебе деньги. Посылаю их (120 р.) с отъезжающим сегодня товарищем... Целую мою Татьку кепко, очень ного, кепко Твой Иосиф» («кепко» и «ного» – так выговорила слова «крепко» и «много» их дочь Светлана).

В своих интервью Ольга Трифонова активно пытается развенчать образ Сталина-аскета, рассказывая о «немыслимой» роскоши вождя: многочисленных дачах и френчах из дорогого английского сукна – дескать, ничто человеческое и ему не было чуждо, и он – такой же, как все. Те, кто бывал на даче Сталина в Гаграх, могут сравнить эту «роскошь» с сегодняшними апартаментами любого местечкового чиновника или прокурора. Как говорится, почувствуйте разницу!

Заблуждались, видимо, и те современники, кто говорил о Надежде Сергеевне как об исключительно честном и чистом человеке. Если женщина столько лет могла жить в такой грязи, постоянных оскорблениях, изменах, насилии, могла ли она сохранить чистоту, так поражавшую знавших ее людей? Авторам не приходит это в голову.

Измученная Надежда едет на лечение в Германию. Врачу она сообщает, что у нее было 10 абортов, все – без обезболивания. «Вы живете с животным!», – потрясен доктор. Крупный план – огромные слезы катятся из глаз героини...

Про обезболивание мы уже говорили выше, а как насчет цифры 10, призванной окончательно «добить» чувствительных зрительниц? Интересно, что авторы фильма дотерпели и сообщили зрителю этот душераздирающий факт только в середине картины. В книге же он встречается читателю на первой же странице, и все последующее повествование мы начинаем видеть как бы через призму этого нового для нас «преступления» Сталина. НО – если начать разбираться, то окажется, что такое «шокирующее» количество абортов по тем временам было совсем не редкостью. Напомним, что действие происходит в конце 20-х годов, ни о каких гормональных таблетках и прочих способах «планирования семьи» никто тогда слыхом не слыхивал. «В 20-е годы в России была сформирована особая абортная культура – приспособление и привыкание общества к широкому производству абортов как к основному или даже единственному способу регулирования числа детей в семье». По некоторым оценкам, одна ленинградка к достижению 35-летия в начале 1930-х годов в среднем делала 6–8 операций по прерыванию беременности». Да, эти цифры шокируют, но сегодняшняя статистика еще ужаснее, и считают ли при этом современные женщины, что живут с животными?

Конечно же, в Германии за Надеждой неотступно следят. Конечно же, убивают лечившего ее психоаналитика. Возвращаться в Россию она категорически не хочет, но – надо. Надежду Сергеевну действительно при жизни мучили ужасные головные боли. У нее было серьезное заболевание – сращение черепных швов, так называемый череп самоубийцы. По одной из версий эти невыносимые боли и стали причиной суицида. Но по мнению создательниц фильма причина болей – постоянный патологический страх Надежды перед мужем. Супруга она боится дико.

Дома ее снова ждут оскорбления и побои. Политические споры в супружеской спальне заканчиваются дракой и взаимными обвинениями в изменах: «Ты что – спала с Бухариным?.. Рютина защищаешь! Небось, понравился?!». Если у вас есть соседи-алкоголики, вам хорошо знакомы такие сцены. Только непонятно, почему именно так, по мнению интеллигентных дам Тодоровской и Трифоновой, выясняли отношения сухой, всегда сдержанный Сталин и «мадонна Джорджоне», как называли Надежду Сергеевну друзья. Фильм вообще изобилует подобного рода грубым натурализмом.

Самоубийство героини в этой ситуации совершенно закономерно. Она не может больше выносить побоев, оскорблений, ей просто некуда деться. Зритель, переживший вместе с ней 4 серии сплошного, все усугубляющегося ада, воспринимает ее гибель даже с каким-то облегчением: слава богу, отмучилась, бедная.

Справедливости ради надо отметить, что у фильма есть некоторые художественные достоинства: трогательное музыкальное оформление и убедительная игра Ольги Будиной. Эту нежную, беззащитную женщину отчаянно жалко с первых же кадров фильма. Наивный взгляд, приподнятые брови, милая полнота – в ней сразу видно жертву, этакого невинного ягненка, вернее, розового поросеночка, приготовленного на заклание. Не только у мужа-тирана, но и у зрителя она вызывает ассоциации с аппетитной булочкой, которую просто необходимо съесть. Авторы фильма не удержались, и, видимо, для особо несообразительных, максимально проиллюстрировали эту аллюзию: в одной из сцен дети в шалаше играют в трех поросят. Сталин изображает волка, с притворной яростью дует на «соломенный домик», а Надежда смотрит на него полными ужаса глазами – видимо, пораженная ярко проявившейся «звериной» сущностью мужа.

На фоне довольно убедительной игры главных героев – Сталина и Надежды – все остальные персонажи – картонные фигурки. Игра натянута и неестественна. Особо запоминается Николай Сванидзе, исполнитель роли Алексея Сванидзе. Как же трудно ядовитому, саркастичному телеведущему изображать простого и открытого добряка! Приходится отчаянно таращить глаза и изо всех сил улыбаться. Выражение лица получается, как у душевнобольного человека.

Смешно размахивающий руками Бухарин, появляющийся в кадре только для того, чтобы вызвать у Сталина приступ ревности и, глупо похохатывая, спеть о «расправе». Тут, видимо, у зрителя должно привычно похолодеть в животе и «неожиданно» мелькнуть мысль: «Смеется, бедный, и не догадывается, какая страшная судьба его ждет». И так несколько раз за картину. В общем, практически каждый второстепенный персонаж появляется, чтобы вскоре погибнуть под зловещим взглядом вождя.

Признаюсь честно, я не большая поклонница Сталина, не все в его фигуре однозначно, но даже меня во время просмотра фильма не покидала мысль: «Это художественное произведение или средство пропаганды? Ради чего было снято это кино?». Раскрыть неожиданную грань отношений мужчины и женщины? Ничего нового в этом плане мы не увидели. Заурядная бытовуха. Или нам хотели представить, навязать свое видение сложной исторической, политической фигуры? Очернить, но «интеллигентно», художественными средствами.

В этом контексте вспоминается недавний политический скандал – устранение главы МВФ Стросс-Кана, который позволил себе опасные для США критические высказывания в адрес современной валютной системы. Как его устранили, а главное, опорочили в глазах вполне лояльной к нему западной общественности? Обвинили в изнасиловании. Жертва – скромная горничная-эмигрантка. НО. Такое серьезное обвинение еще предстояло доказать в суде, а устранять человека нужно было быстро, и – вуаля! – находятся эффективные средства, те самые, художественные. В интернете мгновенно появляется видеоролик – смоделированная в 3D сцена того самого изнасилования (сам факт которого еще предстояло доказать). Шокированные зрители во всех неприглядных подробностях могли наблюдать картину ужаса и мучения беззащитной, сопротивляющейся женщины. Ну как после такого можно поверить, что изнасилования – не было? Мы же сами видели, своими глазами! Одновременно как по сигналу подключились и центральные печатные издания США, в цветах и красках живописующие нападение «старого сатира» на несчастную жертву. Разумеется, после такой мощной «художественной» атаки, общественность Америки и Европы брезгливо отвернулась от Стросс-Кана. Судебный процесс еще не начался, но людям уже все было ясно. В суде же дело стало разваливаться, как карточный домик. Оказывается, несчастная жертва не была столь невинной. «Неожиданно» всплыли многие интересные подробности: например то, что она активно контактировала с представителями спецслужб США; что на ее счет в банке сразу же после инцидента с бывшим главой МВФ поступила круглая сумма денег, да и вообще, сам факт принуждения ее к сексу, применения насилия оказался под сомнением. В итоге все обвинения со Стросс-Кана были сняты. Но, как говорится, ложечки нашлись, а осадок – остался. Вот так и формируется та самая пресловутая виртуальная реальность, стоившая конкретному человеку конкретной карьеры и потери честного имени. Действие этого же механизма мы можем наблюдать в художественных произведениях, подобных фильму «Жена Сталина».

Две жены советских деятелей искусства в своем неистовом стремлении пожалеть «бедную девочку» и очернить ее мучителя убивают Надежду второй раз. Убивают, растаптывая добрую память о ней. По единодушным свидетельствам родственников, друзей, однокурсников она была очень светлым, чистым, глубоко порядочным, принципиальным человеком. Могла ли такая женщина полюбить законченного мерзавца? И не только полюбить, но и жить с ним почти 15 лет, не зная и не догадываясь, что собой представляет ее муж. Да, проблемы, непонимание, даже неприятие поступков друг друга были и в этой семье, у кого все бывает гладко? Но разве при этом любовь и уважение ушли из их отношений? Никита Хрущев вспоминал, что буквально за день до гибели, на параде в честь годовщины Революции, они с Надей шли рядом в колонне студентов Промышленной академии. Увидев мужа на трибуне, Надежда Сергеевна вздохнула и тихо сказала Хрущеву: «А мой-то опять шарф не надел… Теперь простудится». [3] Похоже ли это на ту затравленную, ненавидящую своего мучителя жертву, какой предстает нам Надя в конце фильма?

«Девочка! Бедная девочка», – причитают авторы, забывая, что говорят о взрослой 30-ти летней женщине, матери двоих детей. Зрителю рисуют образ глуповатого, растерянного, перепуганного ребенка, болезненно зависящего от мужа. А реальная Надежда Сергеевна была женщиной умной, образованной, самостоятельной. Всегда работала, много училась, была независима в суждениях и – совершенно не боялась своего мужа. Их отношения были очень близкими и – настоящими. Об этом свидетельствуют их нежные, полные заботы письма друг к другу. Реакция Сталина на ее гибель была резкой, ожесточенной, он воспринял ее уход как предательство. Тяжелее всего нам простить самых близких и самых любимых. Но в этой истории авторы не увидели трагедию большой любви незаурядных личностей, сломанной жесткой эпохой. Они увидели, что смогли, – порнороман.