виртуальный клуб Суть времени

Юрий Бялый

 

АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ, ЯВЛЕНИЯ, ПРОЦЕССА

 

I. ВВОДНЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

   1. В существующей литературе, как правило, качественным анализ называют в том случае, если он «системный». Подразумевается под этим иногда нечто совершенно разное.

Но общий знаменатель всех рассуждений и определений такого рода – то, что предмет анализа следует рассматривать как систему той или иной степени сложности, в совокупности составляющих ее элементов и связей между элементами. И это – необходимо и достаточно для системного анализа.

Определения и аналитические подходы такого рода пришли в политическую аналитику из достаточно хорошо разработанной сферы анализа сложных технических систем. Они не устраивают нас по следующим причинам.

   2. Такие подходы, во-первых, грешат отчетливым «разделительным» подходом к анализу, в котором некий «объект анализа» жестко отделен от «субъекта анализа» (он же аналитик). Объект живет своей жизнью (подлежащей анализу), а субъект (конечно же, совершенно добросовестный, независимый, полноценно и исчерпывающе осведомленный и эрудированный) выявляет и объясняет состояние и поведение объекта.

Однако предмет политического (экономического, социального и т.д.) анализа – та или иная часть человеческого общества (сообщества) и происходящих в этой части общества процессов. И на деле аналитик (даже если он ухитрился сохранить дистанцию полной независимости от процессов в конкретном сообществе, которое анализирует) – в огромной мере продукт общества и составляющих его сообществ, групп, страт и т.п. Со своими интеллектуальными, идеологическими, эстетическими, этическими, психологическими, вкусовыми и т.д. позициями, предпочтениями и «заморочками», которые предопределяют его – в той или иной мере всегда оценочный – подход к анализу.

Это – своего рода «симметричная» аналогия с квантовой физикой. Если там исследующее воздействие аналитика неизбежно меняет состояние исследуемого квантового объекта, то в социальной системе состояние исследуемого объекта неизбежно (хотя в разных ситуациях в разной степени) влияет на (исходно включающее оценочную компоненту) состояние исследователя (субъекта-аналитика).

   3. Во-вторых, разработанные подходы «системного анализа» принципиально не предназначены для анализа поведения сверхсложных открытых систем (общественного уровня сверхсложности). Эти подходы вынуждены редуцировать такие сверхсложные системы к их резко упрощенным моделям, сокращая число входящих в модели элементов и системных связей, а также львиную часть контекста, в котором «живет» рассматриваемая система.

Причем внутри самого системного анализа нет никаких критериальных условий и механизмов, позволяющих достоверно обосновать «усекновение» в модели тех или иных элементов и связей. А потому эти операции «вивисекции модели» оказываются целиком на собственном (то есть человеческом, сугубо оценочном, субъективном) усмотрении аналитика. И неизбежно «выбрасывают за борт» огромные части того содержания исследуемого процесса, а также того контекста, которые вполне могут значимо влиять на состояние и поведение «объекта анализа».

   4. В третьих, родовой «технократизм» системного анализа, как правило, при выработке аналитических моделей подвергает указанной вивисекции наименее изученные, предсказуемые и верифицируемые этические, эстетические, психологические, идеологические, в целом мотивационные элементы и связи предмета анализа. То есть именно то, что самым прямым, непосредственным и явным образом относится к человеческому (а значит, политическому) содержанию исследуемого и моделируемого процесса.

Именно отсюда растут, например, корни неизбывного «экономизма» в политическом анализе «системного» характера (ведь в экономике, вроде бы, есть отработанные частные модели и формулы, которые, якобы, правильно описывают социальную реальность). И именно в этой сфере наиболее часто обнаруживаются его катастрофические «проколы».

   5. В-четвертых (что непосредственно связано с «в-третьих») системный анализ категорически избегает введения в свои модели чего-либо неопределенного или недоопределенного. И в особенности – того, что касается сферы скрытых (скрываемых) мотиваций и действий предмета анализа.

Но предмет анализа, если мы говорим об анализе политическом, есть (и это самое главное!) не объект, а сложная система взаимодействий личностных и групповых субъектов. А эти субъекты, как правило, не только ведут себя в полном соответствии с известной максимой Талейрана (язык дан для того, чтобы скрывать мысли, а вовсе не для того, чтобы их излагать), но и делают все возможное для того, чтобы другие субъекты и общество оставались в полном неведении относительно их мотиваций, целей и собственно действий.

   6. В связи с пониманием всего изложенного мы разрабатываем другой тип анализа – ЦЕЛОСТНЫЙ АНАЛИЗ. Который включает наиболее существенные элементы системного анализа, но отличается от системного анализа:

- пониманием и учетом того, что в политическом анализе объект и субъект исследования неразрывно связаны между собой упомянутой выше «пуповиной человеческого». И что аналитик политического обязан осознавать эту неустранимую связь. А значит, обязан постоянно оценивать (рефлексировать) наличие и степень этой связи, и следить, чтобы эта связь не превратилась в зависимость. Иначе аналитик газеты «Правда» быстро превратится в верного зюгановца, а аналитик «ведического общества» – в поклонника арийско-ведической традиции;

- особым вниманием к построению аналитических моделей, учитывающих наиболее важные «контекстные» составляющие исследуемого процесса. Соответственно, требованием глубокого изучения всех контекстов, которые могут оказаться значимы для достоверной модели;

- обязательным введением в аналитические модели системы сложных мотивационных (в том числе, идеологических, психологических и т.д.) факторов. Пониманием, что эти нередко кажущиеся иррациональными факторы – способны в той или иной (иногда в очень высокой) степени определять политическое поведение субъектов-участников исследуемого процесса;

- пониманием того, что сфера этих факторов не может быть строго формализована на «технократическом» языке. И, соответственно, использованием таких «непривычных» и как бы «слишком человеческих» (но, как показывает опыт, при правильном применении вполне продуктивных) методологических инструментов анализа, как «аналитический образ» и «аналитическая метафора»;

- особым вниманием к последовательному и добросовестному (в отличие от поверхностных и бездоказательных «конспирологических» сенсаций) выявлению тех (как правило, обнаруживающих себя в ходе межсубъектных конфликтов) фактов и факторов мотивационного и деятельностного характера, которые действующие в исследуемом процессе субъекты стараются скрывать. И соответственно, требованием обязательного учета при анализе такой сферы событий и фактов, как предметы и обстоятельства закрытых межсубъектных политических, экономических, идеологических, информационно-дезинформационых и др. «игр».

   7. Занимаясь такого рода анализом, мы понимаем и все время имеем в виду, что его предмет – сверхсложная система, принципиально не поддающаяся исчерпывающему аналитическому (а значит, тем более, прогностическому) описанию. И по этой причине считаем результаты своего анализа более или менее верифицированными аналитическими гипотезами и прогнозами.

То, что ход событий подтверждает наши прогнозы достаточно часто, показывает, что применяемая аналитическая методология – эффективна.

При этом мы не можем не признать, исходя из изложенного выше, что предлагаемый нами «целостный анализ» лишь отчасти наука, но в какой-то мере всегда еще и искусство. Просто в силу неизбывной «сверхсложной необъятности» предмета исследования. Но одновременно мы уверены, исходя из собственного опыта, что и этой науке, и этому искусству вполне можно научиться.

   8. В то же время мы понимаем, что без определенных элементов научной формализации и организации работы – никакое такое искусство провести качественный анализ не поможет. И ниже даем своего рода «краткие инструкции», определяющие основные рамки и этапы такой формализации.

 

II. ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ АНАЛИЗА

   9. Работу, как правило, следует начинать со сбора фактов, относящихся к анализируемому проблемному полю.

ФАКТЫ – события и цепи событий – являются основой и предметом любого анализа.

Выявляемые факты далеко не всегда бывают бесспорными и очевидными. Некоторые из них имеют высокий ранг достоверности (сообщения высокоавторитетных официальных или доверенных источников), некоторые – мало- или сомнительно-достоверны (сообщения малознакомых респондентов, слухи и т.п.). Соответственно, собираемые для анализа факты должны ранжироваться с учетом актуальной оценки их достоверности.

Основную категорию доступных фактов составляют высказывания тех или иных лиц или коллективных субъектов (газет, телеканалов, интернет-сайтов и пр.) о фактах и событиях. Эти высказывания могут сообщать о планах, намерениях и фактах, а могут их скрывать или фальсифицировать. В любом случае, факт высказывания, с учетом оценки ранга его достоверности, обязан приниматься во внимание в анализе.

Обратим особое внимание на то, что факты дезинформации (ложные сообщения о фактах, достоверно известных исследователю) имеют для анализа столь же большое значение, как и непреложные факты. Поскольку именно они, как правило, что-то говорят о субъектах анализируемого процесса, которые предъявляют дезинформацию.

Это же относится и к отсутствию сообщений о важных фактах, имеющих отношение к исследуемому процессу. Подобные «факты отсутствия» ясно указывают на существование субъектов, которые заинтересованы нечто важное скрыть.

Неполнота сбора важнейших фактов или ошибочная оценка достоверности источников высказывания о фактах – в состоянии исказить или даже извратить ваш анализ.

Таким образом, анализ следует начинать с выявления фактов-событий (включая факты высказываний, факты дезинформации, факты сокрытия информации), относящихся к данному проблемному полю, хотя бы предварительной оценки их достоверности (верификации), и составления перечня выявленных фактов в хронологической последовательности.

При этом недопустимо отбрасывать, выводить из аналитического рассмотрения те факты (включая факты-высказывания), которые кажутся аналитику идеологически или эмоционально неприемлемыми. Возникающий при этом «урезанный» фактологический (событийный) ряд приводит сначала к самообману аналитика, а затем и к ошибочности аналитических выводов.

   10. Факты, связанные между собой хронологически и одновременно тематически, образуют СЮЖЕТ, или событийную линию, которая чаще всего и является предметом следующих этапов анализа.

Увязывание фактов между собой в единый сюжет редко самоочевидно и обычно требует от аналитика базовых представлений об источниках (продуцентах) событий, т.е. об объектном поле, на котором разворачиваются события, проявленные конкретными обнаруженными фактами, и об основных силах, действующих на этом поле.

   11. Никакой анализ невозможен без минимальных представлений о том, чем является предмет вашего исследования в его контексте – то есть в системе основных, в том числе внешних, связей, влияний, зависимостей. Эти представления создают первоначальный – пусть приблизительный и упрощенный, но обязательно присутствующий ОБРАЗ ОБЪЕКТА исследования.

Особо подчеркнем, что Объект анализа – например, какое-либо государство, конфессия, политический, экономический или социальный институт, – может одновременно являться и Субъектом или группой Субъектов разнообразных действий.

Подчеркнем также, что почти никакой объект (субъект) исследования (анализа) не может быть понят лишь на основе данных о его сегодняшнем, актуальном состоянии. Поэтому для выявления образа объекта всегда требуется хотя бы оценочно-пунктирно проследить его предысторию за рамками анализируемого временного событийного сюжета.

И, далее, почти никакой объект исследования не может быть понят только в его замкнутом, изолированном состоянии. Для выявления образа объекта необходимо вычленить и оценить его важнейшие «контекстные» связи с другими объектами и место в системе этих связей.

   12. Если не принимать во внимание события, которые безусловно случайны или стихийны, практически любые сюжеты являются результатами действий (взаимодействий) некоторых индивидуальных (президент, министр, директор корпорации) или коллективных (правительство, лобби, элитный клан, банда, фирма, партия и т.п.) Субъектов. Одним из оснований и одной из главных целей анализа является выявление Субъектов, которые стоят за событиями, влияют на них в ту или другую сторону.

СПИСОК СУБЪЕКТОВ (сначала предположительный), имеющих отношение к Объекту ваших исследований, является необходимым компонентом анализа.

Далее, нужно учитывать, что субъекты, действующие на анализируемом объектном поле, почти никогда не бывают равномощными, одинаковыми по степени воздействия на сюжет. Причина этих различий может быть как в различных возможностях Субъектов, так и в разной степени их заинтересованности в действиях на данном объектном поле.

   13. Субъекты действуют на поле вашего Объекта анализа, руководствуясь определенными мотивами и используя определенные средства.

Необходимой базой и обязательным компонентом анализа являются ОБРАЗЫ СУБЪЕКТОВ, действующих на предметном поле вашего Объекта анализа.

Главными составляющими образов Субъектов являются их МОТИВАЦИИ и СОВОКУПНОСТИ КОНТРОЛИРУЕМЫХ РЕСУРСОВ.

Мотивации Субъектов определяются их внутренними представлениями об иерархии идеалов, целей и интересов. Чаще всего некоторые мотивы в отношении конкретного Субъекта к объекту анализа доминируют, определяют стратегию и тактику Субъекта в наибольшей степени.

Внутренние представления Субъектов и система их целей, как правило, существенно определяется их историей – способом и характером формирования, спецификой движения фигур по определенным каналам вертикальной социальной мобильности, спецификой способов и рамок действий, потенциалом союзоспособности или, напротив, конфликтности, и т.д. История формирования субъекта, как история его взаимодействия с социальной средой и другими субъектами, – то что в отношении наиболее влиятельных субъектов иногда называют «элитным бэкграундом», – является очень важной компонентой Образа Субъекта, который формирует аналитик.

   14. Совокупность контролируемых ресурсов определяет РАНГ Субъекта, его принципиальную возможность влиять на анализируемый сюжет (процесс). Для оценки ранга Субъекта необходимо учитывать его способность контролировать множество ресурсов как идеального, так и деятельностного характера:

- идеальная,идеологическая и волевая заряженность;

- человеческие ресурсы;

- экономический потенциал;

- силовой потенциал;

- информационный потенциал;

- и т.д.

Необходимо подчеркнуть, что характер и накаленность мотиваций являются одним из наиболее важных ресурсов Субъекта. Этот ресурс крайне значим, поскольку во многих ситуациях решающим образом определяет готовность Субъекта включить в действие для достижения целей все остальные ресурсы.

   15. В соответствии со спектром и объемом контролируемых ресурсов разного рода, ранг Субъектов, в той или иной мере включенных в анализируемый процесс, варьирует от высшего (мировые сверхдержавы) до наинизшего (опустившийся и ничего не желающий бомж).

Заметим, что ранг Субъекта не является чем-то безусловным. Субъект, полностью контролирующий одни объектные поля и сюжеты, в отношении других сюжетов может оказаться лишь нейтральным или в минимальной степени заинтересованным наблюдателем. Таким образом, следует различать абсолютный ранг Субъекта (взвешенную сумму его ресурсов всех типов) – и ранг его участия в действиях в конкретной объектной области и конкретном сюжете (процессе).

   16. При реализации своих мотивов (целей и интересов) Субъект использует ту или иную часть своего совокупного ресурса в виде ИНСТРУМЕНТОВ деятельности (политических, экономических, информационных, силовых, дипломатических, пропагандистских, криминальных и т.д.) и при помощи определенных ТЕХНОЛОГИЙ (последовательностей действий с указанными инструментами). Соответственно, полный образ Субъекта включает представление о его мотивациях, совокупных ресурсах, а также инструментах и технологиях действий.

   17. Различия в мотивациях (и в какой-то мере в ресурсах и технологиях) Субъектов, действующих в анализируемом процессе, приводят к их столкновениям, т.е. конфликтам.

КОНФЛИКТЫ, как правило, оказываются той главной «линзой», которая делает зримыми Субъектов и их образы, и одновременно тем главным фактором, который определяет динамику изменений Объекта анализа.

Именно в ходе конфликтов большинство Субъектов обнаруживается в активных действиях, информационном и дезинформационном освещении этих действий, программных и иных заявлениях, идеологических вбросах, взаимных компрометационных кампаниях, экономических и политических «диверсиях» и т.д.

Конфликт почти всегда «подхлестывает» анализируемый процесс, а также выводит на поверхность интенсивный поток фактов (событий), позволяющих прояснить ход этого процесса. Кроме того, в ходе конфликтов изменяется не только Объект, но и Субъекты и их образы. В том числе их мотивации, инструменты и технологии, а также возможности влиять на динамику Объекта («веса», «мощности» и ранги Субъектов).

 

III. ТЕХНОЛОГИИ АНАЛИЗА

   18. С учетом изложенного, анализ должен отвечать на следующие главные вопросы:

- что произошло (происходит) на исследуемом объектном поле (в анализируемом процессе)?;

- какие силы (Субъекты) действуют, какими инструментами и в каких технологиях?;

- почему действуют так, а не иначе, чего хотят и добиваются, чего (кого) опасаются, как изменяются в ходе процесса;

- в чем состоит конфликт и между какими именно силами или группами (коалициями) сил, или Субъектами, он происходит?;

- как могут развиваться события на данном объектном поле в дальнейшем, и каковы вероятные реакции (действия) основных Субъектов?

   19. Любой анализ происходит в условиях:

- неполного знания об Объекте, в том числе о его предистории и о событиях, происходящих на объектном поле;

- неполного знания о Субъектах, в том числе об их реальных весах (рангах), бэкграунде, инструментах и мотивациях;

- попыток Субъектов по крайней мере отчасти скрыть свои мотивации, инструменты и технологии от конкурирующих субъектов и, значит, от широких масс и аналитика.

Эти условия роднят анализ с детективным расследованием, в котором на сцене – лишь отдельные улики, алиби, явные мотивы и разрозненные факты, а все главное происходит за сценой и требует от аналитика распутывания скрытых (часто вполне осознанно и тщательно) клубков причинно-следственных связей.

   20. Любой событийный поток характеризуется структурой, которая задается связями между событиями. События (факты) связываются между собой через Объект, через субъектов, через их мотивации, инструменты и технологии. Если быть в этом тезисе строгим и последовательным, в мире почти всё (и все) связано со всем одновременно.

Поэтому необходимо на основе представлений-моделей Объекта и Субъектов вычленять ограниченный круг наиболее важных, существенных связей, отображающих главные процессы взаимодействия Субъектов на поле Объекта и определяющих аналитический сюжет: СТРУКТУРНЫЙ КАРКАС СУБЪЕКТ-ОБЪЕКТНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ.

Именно структурный каркас, актуализированно присутствующий в сознании и внимании аналитика, позволяет воспринимать те или иные факты и события как улики, алиби, отражения мотивов и т.д., то есть как нити аналитического расследования.

Следовательно, анализ требует достижения некоторой (достаточно высокой) планки осведомленности относительно образов субъектов и объектов, а также содержания вероятных конфликтов. Точнее говоря, вне достижения такой планки никакой содержательный анализ невозможен.

   21. Осведомленность – условие для полноценного анализа необходимое, но недостаточное. В потоке фактов-высказываний, как правило, имеется множество таких, достоверность которых может быть выявлена лишь на основе так называемой ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ КРИТИКИ. В частности, если факт высказывания сообщает о некоем действии определенного субъекта, приведшем к такому-то результату, технологическая критика обязана оценить, обладает ли данный субъект мотивациями, рангом, ресурсами и возможностями осуществить данное действие.

Например, высказывание о том, что какой-то экологический активист проник на АЭС и отключил систему аварийной защиты ядерного реактора, технологически недостоверно, поскольку никакой такой активист подобными возможностями принципиально не обладает.

Но для того, чтобы осуществить технологическую критику данного высказывания, необходимо выяснить, что из себя представляют система охраны реактора от внешнего вторжения, а также системные механизмы и возможности отключения нескольких имеющихся уровней его аварийной защиты. А для такого выяснения необходим еще и определенный уровень ЭРУДИРОВАННОСТИ, позволяющий осуществить (или хотя бы грамотно заказать профессионалу) технологическую критику.

Однако эрудированность нужна не только для этого. Повторим, что любой анализируемый событийный ряд погружен в достаточно сложный и многоракурсный контекст, причем определенные элементы этого контекста, как правило, сильно влияют на поведение субъектов процесса и конфликтов между ними и, следовательно, на ход событий. Неэрудированный аналитик, не видящий и не понимающий ключевых элементов контекста и их взаимосвязей, рискует вообще не понять событийный ряд и получить искаженную аналитическую картину.

   22. Промежуточным результатом работы аналитика в отношении сложного процесса, как правило, является АНАЛИТИЧЕСКАЯ ГИПОТЕЗА (или несколько аналитических гипотез). Аналитическая гипотеза включает в себя структурный каркас субъектно-объектного взаимодействия с дополнением теми фактами (событиями), которые в той или иной мере подтверждают именно такой характер структуры процесса и взаимодействия субъектов в нем – и не опровергаются другими, вполне достоверными, фактами (событиями).

Следующим этапом работы аналитика является верификация – подтверждение (или опровержение, что в аналитической работе также нередко бывает) промежуточной аналитической гипотезы. Прежде всего, за счет поиска и выявления других, дополнительных, фактов и событий, относящихся к анализируемому процессу и его контекстам.

Далее производится уточнение ранее выдвинутых или создание новых аналитических гипотез.

Завершением работы, как правило, оказывается аналитический прогноз.

   23. Аналитическое расследование, как и детективное, не может быть формализовано абсолютно строго. Оно всегда предполагает определенное влияние случайности,а также интуиции, методологических и вкусовых предпочтений, осведомленности, эрудиции и опыта аналитика, – того, что в совокупности можно назвать АНАЛИТИЧЕСКОЙ ОПТИКОЙ.

Именно наличие наработанной аналитической оптики – в большой степени предопределяет успех анализа, позволяя в каком-то смысле «перепрыгивать» через его технические этапы за счет создания промежуточных (но достаточно правдоподобных и работоспособных) аналитических гипотез, использовать в качестве такого рода гипотез подходящие аналитические образы или аналитические метафоры, а также ускорять процесс проверки (верификации) аналитических гипотез.

   24. Тем не менее, есть некоторые общие подходы к анализу, которые характеризуются доминирующим вниманием к тем или иным элементам структурного каркаса субъект-объектного взаимодействия (аналитического сюжета). Главные из них можно характеризовать, как анализ, отталкивающийся:

- от конфликтов;

- от субъектов;

- от объекта.

   25. В анализе «от конфликтов» первоочередное внимание уделяется фактам и событиям – «уликам», которые могут указывать на проявление конфликтов/противоречий между различными субъектами, действующими на объектном поле. На основании выявления цепи таких «событий-улик» строятся гипотезы о субъектах, совокупные ресурсы, инструменты и технологии которых могли бы вызвать наблюдаемый событийный ряд.

Далее на основе анализа вероятных мотиваций «дееспособных» субъектов (в том числе, по принципу «кому выгодно») выделяется группа «подозреваемых» субъектов, чье отношение к объектному полю является в той или иной мере заинтересованным.

Затем строятся гипотезы, или модели такой субъектно-объектной динамики, в которой выявленные признаки конфликта получают удовлетворительное объяснение.

Следующей стадией анализа является проверка гипотез на соответствие всему кругу имеющихся фактов и событий исследуемого аналитического сюжета, и ранжирование гипотез по степени достоверности (обязательно проводимое с учетом предыстории субъектов и объектного поля). Завершающая стадия анализа – обычно составление экстраполяции (временного продления) аналитического сюжета в виде прогноза (сценарно-вариантного дерева) развития сюжета/процесса, и/или поведенческой модели совокупности субъектов.

   26. В анализе «от субъектов» исследователь исходит из модельных представлений о списке заинтересованных в изучаемом процессе субъектов и об их мотивациях, выявленных в ретроспективной оценке предыдущих действий на объектном поле.

Построенная таким образом система гипотез типа «чего следует от кого ожидать» проверяется сопоставлением с реальным событийным рядом и по мере необходимости корректируется.

Главным предметом анализа здесь являются «образы субъектов», на основании уточнения которых оказываются возможны экстраполяция и прогноз.

   27. В анализе «от объекта» исследователь исходит из модельных представлений об объектном поле в его динамике и актуальных связях.

Анализируются, по сути, изменения «образа объекта», связанные с воздействием различных субъектов в разных конфликтах, и далее от этих изменений образа строятся гипотезы о мотивациях действующих на данном объектном поле субъектов и об их изменениях.

   28. На практике аналитик с опытом никогда не ограничивается одним из перечисленных «путей» анализа, а неоднократно «прыгает» от конфликтов к субъектам, от субъектов к объектам и обратно, исходя из своих (определяемых осведомленностью, эрудицией, интуицией и аналитической оптикой) представлений об ускорении аналитического исследования и повышении достоверности его результатов.

Но, повторим, способность действовать таким образом нарабатывается лишь в собственном опыте аналитических проб и ошибок.

 

IV. НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫЕ АНАЛИТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ

   29. Нельзя опираться на один-единственный источник (сообщение о факте или событии), если их несколько. И нельзя торопиться с (всегда в какой-то мере оценочным у любого аналитика) ранжированием достоверности источников. В аналитике в отношении любого событийного сюжета основной источник почти всегда – открытая информация СМИ, интернета и т.д., в которой сообщения об одних и тех же фактах и событиях повторяются.

Необходимо внимательно читать эти открытые источники и улавливать отличия, сравнивать и анализировать характер оценок, противоречия, проговорки, адресатов обвинений или оправданий, акценты и умолчания. И только на этой основе проводить ранжирование достоверности. Но помнить, что на этом этапе оно чаще всего имеет предварительный характер.

   30. Нельзя поспешно упрощать аналитические гипотезы, в том числе пытаться сводить исследуемый сложный процесс или явление к одной «все объясняющей» причине.

Необходимо сознавать, что в любом сложном процессе, как правило, участвуют многие субъекты с несовпадающими мотивами и интересами. Причем «по одну сторону баррикад» вполне могут оказаться тактические (ситуативные) союзники, которые к какой-то момент ведут процесс в одном направлении, но с разными целями (одним нужны деньги, другим власть, третьим позиции в элитном клане, четвертым внутренние и международные элитные коммуникации и т.д.). И все они могут влиять на процесс. Который, таким образом, как правило, «одномерной» объяснительной гипотезой не покрывается.

Кроме того, нельзя не учитывать и влияние на процесс «естественных внешних» (непредвиденное изменение совокупного контекста) и «человеческих» (вплоть до личных ссор) случайностей. Это тоже бывает.

   31. Не нужно торопиться с «окончательной» аналитической гипотезой или, тем более, с выводами. Первое впечатление, конечно, не всегда обманчиво. Но нужно помнить, что мы чаще всего имеем дело с анализом достаточно «закрытой» игровой ситуации. В которой есть игроки, заинтересованные в том, чтобы создать и протранслировать (в том числе, аналитику) выгодное для этих игроков «первое впечатление».

   32. Не ленитесь добиваться понимания всех предметных сфер, которые касаются Объекта и Субъекта анализа. Если аналитик этим пониманием (осведомленностью и эрудицией) не обладает, то любое сколько-нибудь аргументированное высказывание (впечатление, оценка, гипотеза) будет ему казаться правдоподобным и убедительным. И когда аналитик обнаружит несколько таких «правдоподобных» взаимоисключающих оценок или высказываний, он впадет в «аналитический ступор» – в то, что называется «когнитивной сшибкой» или «когнитивным клинчем».

Причем это может казаться как достаточно простых сюжетов (вроде упомянутого выше отключения защиты ядерного реактора), так и более сложных (концептуальных споров) или совсем сложных (метафизических коллизий) сфер анализа.

   33. По указанной причине не торопитесь сходу браться за анализ процессов (проблемных полей), где у вас нет минимально необходимых осведомленности и эрудиции. И не только потому, что при этом Вы рискуете сделать ошибки.

Человек – даже если у него есть желание и упорство разобраться – очень остро переживает когнитивные сшибки. Механизмы психологической адаптации (компенсации) при этом нередко диктуют «неаналитические» реакции. От попыток предельно примитивизировать представление о предмете – до привлечения «потусторонних» эзотерических объяснений. От веры в конспирологические бредни с всесильными субъектами, которые управляют вся и всем – до попыток довериться чужим объяснениям, которые почему-то понравились или показались более авторитетными, и тем самым снять с себя «бремя аналитической ответственности».

   34. Поэтому, когда Вы беретесь за анализ, обязательно пытайтесь поднять планку сложности проблемы заметно выше посильного для себя-сегодняшнего. Тогда Вы-завтрашний, совершив усилие повышения осведомленности, эрудиции и наработки опыта, станете более квалифицированным аналитиком.

Но не стремитесь сразу задрать планку сложности в заоблачные выси, где Вы пока что заведомо «летать» не можете. Есть риск не просто ошибиться и «упасть» (это больно, но не смертельно). Есть риск «разбиться и расплющиться» в когнитивных сшибках и потерять веру в себя.

То есть, нужно работать, настойчиво и последовательно повышая планку сложности. Работать и над проблемным полем анализа – и над собой. Это как, например, в тяжелой атлетике, где на тренировках последовательно наращивают вес штанги. Наращивать – обязательно, но бессмысленно, впервые выйдя на помост, сразу начинать с попыток перекрыть мировой рекорд.

   35. При анализе сложных сюжетов и процессов почти всегда возникает проблема «трех дефицитов»: времени, осведомленности и эрудиции. Самообучение и труд при решении этой проблемы всегда обязательны. Но не всегда достаточны. Еще одно очень важное слагаемое успеха анализа в трудных случаях – коллективная работа.

Не следует понимать такую работу лишь как формальное и линейное сложение усилий, осведомленности и эрудиции. Это тоже дает существенный выигрыш, но в этом случае результат, как правило, меньше суммы слагаемых.

А когда он становится больше?

Тогда, когда возникает группа аналитиков, работающих в дружественном поле с единой (или, по крайней мере, близкой) аналитической оптикой. В этом случае осведомленность и эрудиция не суммируются, а мультиплицируются. Одновременно идут и решение аналитической задачи, и самообучение, и накопление у каждого члена группы осведомленности и эрудиции, и сближение понятийного языка и аналитической оптики.

И тогда формируется наиболее эффективная когерентная (то есть способная работать вместе и по единым правилам, причем понимающая друг друга с полуслова и полувзгляда) аналитическая группа.

Создаются такого рода группы не всегда, не просто и не сразу. Но именно они в ходе и результате формирования становятся наиболее дееспособными аналитическими субъектами.

   

V. КРАТКИЕ УЧЕБНЫЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

   36. К сожалению, никакие качественные учебники или монографии, в которых методология аналитического расследования в нашем понимании (то, что мы называем «Целостный анализ») излагается последовательно и содержательно, – нам обнаружить не удалось.

Вполне вероятно, что это «ноу хау» школы Сергея Кургиняна. Не исключено, что где-то в мире нечто подобное существует. Но если и существует, – то, видимо, лишь «для служебного пользования» работников определенных ведомств.

   37. По этой причине в качестве своего рода «пособий» можем рекомендовать лишь некоторые работы аналитиков ЭТЦ и, прежде всего, его руководителя С.Кургиняна, в которых проводится целостный анализ процессов и конфликтов разного уровня, типа, содержания и степени «закрытости».

Это, в первую очередь:

С.Кургинян. Цикл теле-лекций «Суть Времени».

С.Кургинян. «Актуальный архив».

С.Кургинян. «Качели».

С.Кургинян. «Слабость силы».

С.Кургинян и др. «Политическое цунами».

С.Кургинян и др. «Радикальный ислам».

С.Кургинян и др. Выпуски альманаха «Школа целостного анализа».

С.Кургинян и др. Доклады клубу «Содержательное единство».

Все перечисленные работы имеются в архиве сайта ЭТЦ.

   38. А дальше нужно, начиная с более-менее посильных (по уровню достигаемых при учебе осведомленности и эрудиции) проблемных полей, пробовать проводить анализ самим. Желательно – вместе.

Пробовать – и ошибаться. Пробовать – и достигать результата.

Успехов!!!