виртуальный клуб Суть времени

Рост влияния Китая на море не соответствует сложившимся представлениям

Если принимать в расчёт уверенные действия Китая в своих прибрежных водах, очень заманчивым звучит заключение о том, что морской конфликт в Азии неизбежен. И действительно, если судить по запущенным в ответ на действия Китая программам военных закупок в соседних с ним странах, не говоря уже о решении Вашингтона изменить направление военных расходов на операции в Азии в рамках так называемого «стратегического поворота», становится очевидно, что США и их союзники сделали именно такой вывод.

Однако прежде чем обвинять Пекин в развязывании гонки вооружений, стоит внимательнее присмотреться к проводимой им политике. И любому, кто не поленится поступить именно так, станет ясно, что в большинстве случаев активные действия Китая проводятся без какой-либо вооружённой поддержки.

Начнём с небольшого экскурса в историю вопроса. В настоящее время в Китае происходит колоссальный стратегический сдвиг интересов в морскую сферу. Данный сдвиг следует рассматривать как естественный этап эволюции развивающейся страны, которая из сухопутного государства, занятого решением внутренних проблем, превращается в морскую державу, в центре внимания которой появляются заботы о морских границах. Например, США обратили внимание на море только после того, как было завершено расширение страны в западном направлении, утверждены южные границы по итогам Мексикано-американской войны и заключена сделка по приобретению Аляски. Схожим образом, Пекин стал увереннее чувствовать себя во внутренних вопросах и обеспечении безопасности сухопутных границ (по значительной части которых возникали споры, теперь разрешённые) и обратил внимание на уязвимые области в прибрежных водах.

Важность этого исторического сдвига интересов в сторону моря трудно переоценить. С 2008 года ВМС НОАК принимают участие в борьбе с морским пиратством. Это первые военные операции китайских военных за рубежом за более чем 600 лет. В более общем смысле Китай пришёл к пониманию того, насколько важной для него является морская торговля в части снабжения энергоносителями, сырьём и материалам, а также для экспорта, от которого в значительной степени зависят темпы экономического развития страны. В 2004 году председатель КНР Ху Цзиньтао впервые затронул вопрос о «Малаккской дилемме», отметив, что 85 процентов нефти импортируется в Китай через Малаккский пролив и Южно-Китайское море. В ноябре того же года Ху Цзиньтао в своей речи перед Всекитайским собранием народных представителей недвусмысленно дал понять, что превращение Китая в «морскую державу» является одной из главных целей развития страны. А в 2012 году Пекин создал первый государственный орган, в задачи которого входит исключительно разработка морской политики для Политбюро.

Некоторые наблюдатели истолковали новую доктрину Пекина как начало полноценной гонки вооружений. Но это, скорее, алармистская трактовка. Да, есть свидетельства китайских военных закупок, но ключом к пониманию самой важной морской политики, которая воплощается в Китае в последние годы, а именно объединение пяти морских ведомств, служит тот факт, что среди них нет военного ведомства. Эта стратегия была сформулирована именно так, чтобы оставаться в уверенности, но не идти на конфронтацию.

В действительности, реформа предполагает создание единого правоохранительного органа, по сути первой китайской единой береговой охраны. Прежде пять ведомств – Китайская служба морского наблюдения, Служба охраны рыбных ресурсов, Бюро по борьбе с контрабандистами, Береговая охрана и Управление по обеспечению безопасности на море – конкурировали друг с другом за широту полномочий и объёмы финансирования. Теперь четыре из них войдут в состав Государственного океанографического управления при министерстве землепользования и природных ресурсов (Управление по обеспечению безопасности на море остаётся независимым от новой структуры управления ведомством). В рамках нового Управления формулировать морскую политику будет Национальная океанографическая комиссия.

Стремление Китая оптимизировать работу этих ведомств совершенно естественно. До сих пор каждое из них отчитывалось отдельному министерству со своими бюрократическими процедурами и флотами. Такое положение дел было контрпродуктивным во многом потому, что флот Восточно-Китайского моря (ВКМ) и флот Службы охраны рыбных ресурсов (СОРР) сильно разрослись за последние годы (флот ВКМ получил 11 списанных военных кораблей в декабре 2012 года, а флот СОРР недавно получил несколько списанных военных кораблей, включая транспорт-заправщик водоизмещением в 15000 тонн, спасательное судно подводных лодок, бывшие сухогрузы и танкер). Единая береговая охрана в теории должна упростить взаимодействие Китая с государственными органами других стран региона и сократить вероятность непреднамеренных конфликтов. Прежде, если происходила чрезвычайная ситуация, особенно если она затрагивала полномочия сразу нескольких агентств, было непонятно, к кому обращаться. Теперь же, если страсти будут нарастать, звонить нужно будет по одному номеру.

Несмотря на всё это, у граничащих с Китаем стран есть все основания для беспокойства в связи с недавними морскими манёврами. Флоты ВКМ и СОРР утверждали влияние Пекина в Южно- и Восточно-Китайском морях. Суда именно этих ведомств перехватили разведывательный корабль «Impeccable» ВМС США в 2009 году, перерезали каротажные кабели* вьетнамских и филиппинских судов в 2011 году и вступили в противостояние с филиппинским флагманом в апреле 2012 года. Безоружные и выкрашенные в белый цвет, суда флотов СОРР и ВКМ давали возможность Китаю, не вступая в конфронтацию, заявить о своём присутствии в спорных морях, и даже де факто занять воды рядом со спорными островами.

Последним из подобных случаев стала конфронтация в апреле 2012 года из-за необитаемого рифа Скарборо, который находится примерно в 200 км к западу от Филиппин и на который претендуют и Манила, и Пекин. Суда флотов СОРР и ВКМ были посланы в ответ на попытку филиппинского флагмана арестовать китайских рыбаков. Последовавшее за этим отступление филиппинских кораблей по сути означало, что Китай успешно принудил Филиппины сдать свои позиции. До настоящего времени китайские рыбаки продолжают промысел в богатом рыбой районе под защитой гражданских судов, в то время как филиппинских рыбаков практически не видно.

Даже если пекинская объединённая береговая охрана будет ещё эффективнее утверждать морское влияние страны в регионе, соседям Китая и США следует с особой осторожностью подойти к выбору ответа на эти действия. Прежде всего, они не должны провоцировать Китай на использование ВМС для решения морских конфликтов, чего Пекину пока удавалось избегать. Соседи Китая поступили бы разумно, обозначив собственное присутствие в спорных районах невоенными судами. Возможно, даже путём использования полицейских формирований в тех районах Южно-Китайского моря, которые сейчас патрулируют военные (прецедент уже есть: в 2000 году Тайвань заменил военное присутствие у острова Тайпин (Иту-Аба) на береговую охрану).

По такому же принципу Токио рассматривает возможность использования собственной береговой охраны для борьбы с влиянием Китая на море. В январе Береговая охрана Японии объявила об увеличении морской группировки, размещённой в данный момент вдоль юго-восточного побережья страны, с 7 до 12 судов. В ближайшие три года специальная группировка сил у архипелага Сенкаку/Дяоюйдао будет пополнена десятью только что построенными сторожевыми катерами. Другие страны, участвующие в морских спорах с Китаем, включая Филиппины, также ведут работу по созданию управлений береговой охраны.

Пока что региональные конфликты всё ещё проходят на уровне правоохранительных, а не военных ведомств. Это не означает, что эти конфликты скоро будут разрешены: китайская политика по утверждению морского господства однозначно указывает, что путём переговоров в ближайшее время вряд ли что-либо удастся решить. И действительно, объединение ведомств Китая позволяет увидеть его мотивы.  Ранее Китай мог скрывать эту политику за дымовой завесой межведомственных разборок и недостаточной координации между ними. Теперь же ясно, что любые активные действия на море продиктованы из Пекина, а не каким-нибудь местечковым политиком или бюрократом. И не должно оставаться сомнений в намерениях Китая в дальнейшем использовать ВМС для достижения внешнеполитических целей. (Только в прошлом апреле китайское правительство опубликовало доклад, согласно которому впервые НОАК должна взять на себя «защиту морских прав и интересов», а также «защиту интересов на заморских территориях», лишь укрепляя стратегический сдвиг политики страны в сторону моря.)

Тем не менее, это ещё не причина для стран-соседей Китая или Вашингтона рассматривать эти действия как гонку вооружений, которой нет и в помине. Если предсказания неизбежной морской войны в Азии и подтвердятся, то причиной тому станет сам страх того, что такое пророчество может исполниться.
 
* Каротажный кабель – электрический кабель, используемый при геофизических исследованиях скважин.