виртуальный клуб Суть времени

Фото: AFP
Политический союз, налоговый союз: Европа, какой её себе, видимо, представляет президент Европейского центрального банка (ЕЦБ) Марио Драги, выглядит для других сценарием фильма ужасов. 
 

Он является символом мотовства налоговых сборов: мост, одиноко стоящий где-то на местности, потому что к нему так и не построили ни просёлочной дороги, ни автострады. Влетевший в копеечку, возведённый с самыми благими намерениями, но в итоге оказавшийся ошибкой. Возможно, именно такой мост построил Марио Драги год назад, 26 июля 2012 года.
 
Мост, который временно удержал на себе платёжную единицу евро, уберёг её от девальвации и потому принёс некоторый успех президенту ЕЦБ. Мост, грозящий, тем не менее, закончиться выбросом на ветер многомиллиардных дотаций.
 
Драги строит свои мосты из слов, а не из бетона. И эти слова продемонстрировали наибольшую решительность, когда в июле прошлого года финансовые рынки паниковали больше, чем обычно, потому что казалось, что у Испании и даже Италии заканчиваются деньги.
 
Именно тогда Драги счёл, что пришло время для его знаменитейшей речи. ЕЦБ «сделает всё, чтобы спасти евро», – заверил он инвесторов на встрече в Лондоне, и добавил ещё одно предложение: «И поверьте мне, этого окажется достаточно».
 
С того времени инвесторы всего мира исходят из того, что фактически ни одно государство еврозоны не может стать банкротом, потому что в случае необходимости ЕЦБ окажет поддержку всем. С тех пор на просторах Европы Марио Драги воспринимается как герой, спасший платёжную валюту объединённого континента.
 
ЕЦБ может смягчить проблемы Европы, но не решить их
 
Итальянец в течение прошедших месяцев в полной мере насладился этой похвалой, но и не забыл разъяснить свою роль. Центральный банк не может решить принципиальные экономические проблемы Европы, не может ни сделать привлекательными для экспорта греческие товары, ни повернуть вспять историю сбившегося с правильного пути строительного бума в Испании. Он может лишь предоставить правительствам стран еврозоны время, то есть как раз построить мост. И делает он это, несомненно, со значительным успехом.
 
Главный вопрос, однако, звучит следующим образом: и куда же должен вести этот мост? Как могло бы выглядеть стабильное, устойчивое состояние Европы? Собственно говоря, этими вопросами нельзя было бы даже и задаваться. В конце концов, уже есть Маастрихтский договор, определяющий, как должны функционировать Европа и её валютный союз.
 
Это содружество, объединённое чувством ответственности, где каждое государство должно отвечать за свои собственные финансы. С этим принципом согласились правительства и парламенты всех государств-членов Евросоюза. И многие экономисты, главным образом, в Германии, убеждены в том, что правильным путём к спасению Европы может быть лишь возвращение к прописанному в этом договоре. Что меры поддержки странам-участницам должны ограничиваться лишь исключительными случаями. А чтобы Европа могла вернуться к этому состоянию, в настоящее время нельзя становится слишком зависимой от промежуточных решений.
 
Но это необязательно та картина Европы, что представляет себе Марио Драги. И уж точно не тот образ, что господствует в прочих европейских инстанциях. Там видят путь Евросоюза после всех этих кризисных лет совсем иначе. И этот путь ведёт в политический союз и, в первую очередь, в налоговый союз.
 
Налоговые сборы и государственные долги в одном котле
 
В соответствии с этими взглядами существенные части налоговых сборов и государственных обязательств будут стекаться в один котёл. Не зря Комиссия Евросоюза разыгрывает всё новые штабные игры с еврооблигациями, как бы решительно не выступало немецкое правительство против этой окончательной стадии социализации долгов.
 
Представление о конечной цели для многих брюссельских генераторов идей сводится в итоге к единому европейскому государству. И это представление очень хорошо сопрягается с возведением мостов Европейского центрального банка. Мост должен продержаться до тех пор, пока не появится еврогосударство, в котором сама собой отпадёт тематика бюджетных проблем отдельных стран. Если двигаться в этом направлении, то промежуточные решения могут принимать любые масштабы. Тогда для спасения евро можно будет делать действительно всё возможное.
 
В этом всём есть, однако, один недочёт: большинство людей не желает подобной Европы. Европейское государство в любом случае является сценарием фильма ужасов не только для Германии, но и для ряда других стран тоже.
 
Какое же государство по своей воле отречётся от суверенитета?
 
Некоторые из «бедных родственников» может быть и заинтересованы в европейском источнике денег, но практически никто из них не готов поступиться для этого значительной частью своего суверенитета, что являлось бы необходимым условием для создания политического союза. Поэтому немыслимо, чтобы такое видение воплотилось в жизнь на одном из бесчисленных саммитов Евросоюза, которые будут проходить и в будущем.
 
Но какое это имеет значение применительно к политике ЕЦБ? Мост стоит, но дорога, к которой он должен быть привязан, похоже так никогда и не будет построена. Значит и ведёт этот мост в никуда.
 
Возможно, Центральный банк скупит в ближайшие годы государственных облигаций на сумму в несколько сотен миллиардов евро, либо всё более щедро будет поддерживать банки кризисных стран, как он с готовностью делал в прошедшие годы. Тем самым спасая евро от краха.
 
Спорить, пока евро не рухнет
 
Однако после этого продолжения уже не будет. В худшем случае Европа разойдётся во мнениях относительно будущего курса союза, что уничтожит евро как общую валюту, а с ней и всю идею европейской интеграции.
 
Согласимся, что это не самый вероятный сценарий. Однако альтернатива ему едва ли более утешительна. А именно, стоит опасаться того, что временная мера (и здесь аналогии с дорожным строительством заканчиваются) станет хронической.
 
Что страны Европы создадут такой валютный союз, Центральный банк которого будет готов выступать универсальным спасателем банковских балансов и государственных бюджетов. В финансовом смысле это состояние едва ли отличалось бы от единого европейского государства, поскольку на деле все государственные деньги были бы объединены в гигантском выравнивающем котле под названием «Европейский центральный банк». Чего здесь не достаёт, так это соответствующего политического контроля. Союз, основанный на общей поруке, всё равно был бы окончательно введён, пусть и окольным путем, без демократических легитимирующих процедур.
 
Возможно, что этот путь уже намечен. Поскольку страны еврозоны после речи Драги попали в столь глубокую зависимость от общего денежного котла, что любое изменение курса должно закончиться банкротством ряда государств. На этот риск не пойдёт и федеральное правительство. Перед выборами оно охотнее пользуется тактикой маскировки. Оно действует так, словно Европа, гарантированная Маастрихтским договором, всё ещё исправно функционирует.
 
Фактически же уже давно строится новая Европа. Но без должного разрешения граждан на это строительство.