виртуальный клуб Суть времени

Автор: Хавьер Хаен (Javier Jaén)

Каждые пять лет Национальный совет по разведке США, консультирующий директора ЦРУ, публикует доклад, содержащий прогноз развития современных мировых тенденций в долгосрочной перспективе. Самая современная версия доклада опубликована в этом году под названием «Альтернативные миры»; в ней содержится ряд сценариев того, как мог бы выглядеть мир поколение спустя.

В одном из сценариев, «Мир без государств», представлена планета, на которой урбанизация, технологии и накопление капитала создают такие условия, при которых правительства отказываются от настоящих реформ и передают многие обязанности в субподряд третьим сторонам, образующим вслед за этим анклавы, в которых действуют их собственные законы.

В качестве даты начала развития описанных в докладе сценариев предположительно обозначен 2030 год, но по крайней мере для развития сценария «Мир без государств» мог бы подойти и 2010 год: хотя многие из нас могут этого и не осознавать, под определение «мира без государств» попадают многие черты современного общества. Это не значит, что государства уже исчезли или исчезнут. Однако помимо них появляется большое число иных форм управления.

Если окинуть беглым взглядом положение дел в мире, можно увидеть, что там, где развитие и инновации были наиболее успешными, в основе чуда лежит сочетание общественного и частного, национального и иностранного. Это не государства, это «пара-государства», или, как их ещё называют, «специальные экономические зоны».

За последние десятилетия по всей Африке, Ближнему Востоку и Азии возникли сотни таких зон. В 1980 году город Шеньчжэнь стал первой такой зоной в Китае; теперь они покрывают весь Китай, превратившийся во вторую по величине экономику мира.

В арабском мире их более 300, хотя более половины из них сконцентрированы в одном городе – Дубае. Начиная со свободной экономической зоны в Джебель-Али, которая на сегодняшний день является одним из крупнейших и наиболее загруженных портов мира и включает в себя финансы, СМИ, образование, здравоохранение и логистику, Дубай представляет собой не только наиболее густонаселённый эмират суверенной арабской федерации, но плотную сеть находящихся под международным регулированием коммерческих центров.

Такое сложное наслоение территориальных, юридических и коммерческих уровней управления неразрывно связано со второй по значению политической тенденцией века – деволюцией (то есть передачей центральными органами власти части своих полномочий региональным или местным органам государственного управления – прим. пер.).

В условиях стремительной урбанизации каждый город, штат или провинция хочет принимать важные решения самостоятельно. И у них есть такая возможность, так как зависимость государств от крупнейших городов больше, чем городов от государств. Мэр Нью-Йорка Майкл Р. Блумберг любит повторять: «Я не слишком прислушиваюсь к Вашингтону». Зато понятно, что Вашингтон к нему прислушивается. То же можно сказать и о других мэрах по всему миру, поэтому-то по крайней мере восемь бывших мэров в настоящее время являются главами государств.

Шотландия и Уэльс в Великобритании, Страна Басков и Каталония в Испании, Британская Колумбия в Канаде, Западная Австралия и практически любой штат Индии – это всё территории, которые стремятся к максимальной бюджетно-налоговой и политической автономии от государственных столиц.

Деволюция происходит даже в Китае. Для развития инновационных моделей экономики городам дали больше свободы, и Пекин зависит от их экономического роста. В наши дни среди специалистов по Китаю популярна поговорка: «Холмы высоки, а император далеко». На картах мира сейчас около 200 стран, но эффективных центров управления больше в разы.

Более определённое последствие данных явлений заключается в том, что нам следует мыслить вне рамок четко выделенных государств и «строительства государств» и перейти к прямой интеграции стремительно урбанизирующегося населения мира в региональные и международные рынки. Именно это, а не использование централизованных правительств, – вернейший путь к увеличению доступности основных товаров и услуг, снижению уровня бедности, стимулированию развития и общему улучшению качества жизни.

Взаимосвязанные общества находятся в более выгодном положении, чем изолированные. С уменьшением числа мировых конфликтов всё больше стран занимается строительством автодорог, железных дорог, трубопроводов, мостов и прокладкой интернет-кабелей через границы, формируя сети урбанистических центров, зависящих друг от друга в плане торговли, инвестиций и создания рабочих мест.

Бурунди, Кения, Руанда, Танзания и Уганда создали Восточноафриканское сообщество для координации действий, начиная с таможенного регулирования и привлечения инвестиций и вплоть до деятельности по поддержанию мира. Если они смогут воспользоваться построенной китайцами инфраструктурой для решения проблемы произвольно установленных политических границ (вездесущие и подозрительно прямые линии на карте), они могут стать зачатком африканского эквивалента Европейского союза.

Нигде нет такой необходимости в переосмыслении роли «государства», как на Ближнем Востоке. Есть какая-то печальная пустота во всех этих кипах ежедневной аналитики по Сирии и Ираку, авторы которой так и не могут понять, что ни у какого государства нет священного права на существование. Спустя век после того, как британские и французские дипломаты разделили восточные территории Османской империи на хрупкие (и в конечном счете, недолговечные) мандаты, возникшие в результате государства начинают рассыпаться.

Былую славу арабского мира не вернуть, если не перекроить его карту так, чтобы она выглядела набором автономных национальных оазисов, связанных Великими шёлковыми путями торговли. Этнические, языковые и религиозные сообщества могут продолжить требовать независимости, и, несомненно, палестинцы и курды её заслуживают. И всё-таки дальнейшее дробление и разделение на части, даже появление новых суверенных государств является ключевым шагом в длительном процессе построения транснациональной стабильности среди соседей.

В то время как растёт число микро-государств и пара-государств, до сих пор существует такой древний и как никогда известный тип государства, как империя. Двадцать лет назад политолог Сэмюэл Ф. Хантингтон опубликовал свою знаковую работу – «Столкновение цивилизаций». Слово «империя» в ней упоминалось лишь дважды, и исключительно в качестве определения, а не существительного. Тем не менее, движущей силой геополитики всегда были крайне разнообразные империи, а не цивилизации, принадлежащие к определённой культуре.

В наше время империи континентальных масштабов, такие как США, Китай и Бразилия, объединяют крупные группы населения с финансовыми ресурсами и стремлением преобразовать зарубежные структуры в своих собственных экономических и стратегических целях. Они сами являются пара-государствами, в которых тесно переплетено частное и общественное; их основополагающие стратегии больше касаются контроля каналов поставок энергии и техники, чем завоевания новых территорий, представляющих собой всего лишь потенциальные источники проблем.

Они мыслят категориями потока, конфликта и давления. Поэтому более слабые государства должны либо сплотиться в региональные группировки, либо жить под угрозой стать жертвой не менее древнего принципа «разделяй и властвуй».

Никакое государство невозможно понять вне сложной системы его взаимодействия с другими государствами в рамках постоянных контуров прямой и обратной связи. Два века назад Гегель утверждал, что государство – это произведение искусства, что нет двух похожих государств. Его наблюдение справедливо как никогда. Но всё же вне зависимости от своих очертаний, географии или режимов, государства как никогда связаны друг с другом, и, вероятно, такая связь сохранится.

Параг Ханна является старшим научным сотрудником Фонда «Новая Америка» и автором книг «Второй мир: как набирающие силу новые центры власти перестраивают глобальную конкуренцию в XXI веке» и «Как управлять миром: прокладываем курс к новому Возрождению».