виртуальный клуб Суть времени

Проблема ювенального подхода в сфере семьи и детства явно обозначилась в России с 2009 года, когда парламентские слушания в Госдуме России по «ювенальным технологиям» (при содействии ЮНИСЕФ и Министерства юстиции США) вызвали негодование ряда православных общественных организаций.

Сама постановка вопроса с тех пор существенно изменилась. Слухи о «торговле детьми на органы» уступили место более глубокому осознанию проблемы, которая носит системный характер и проявляется на разных уровнях. Сейчас можно сделать вывод о том, что ювенальный подход противопоставляет детей и родителей, а также ставит узко понимаемое благополучие индивида выше семейных (кровно-родственных) социальных связей, даже в ущерб личному выбору человека.

Ювенальные технологии часто определяют как систему защиты прав детей, при которой права детей поставлены выше прав их родителей, принята презумпция виновности родителей, а детям директивно вменены некоторые обязательные к реализации права в ущерб их полноценному развитию.

К конкретным проявлениям ювенальных технологий относят:

• случаи отнятия детей из семей без достаточных на то оснований;
• антисемейную информационную политику, направленную на взрослых и детей;
• подрыв и дискредитацию института семьи через общественные и образовательные проекты, включая работу с профильными специалистами в сфере детства;
• законодательные инициативы, продвигающие ювенальный подход;
• ювенальные принципы в программных документах власти.

В стратегическом, идеологическом и политическом смысле источники либеральной “ювенальщины” располагаются в современных западных (европейские) странах. Оттуда же исходят инициативы по варварскому насаждению системы ювенальной юстиции западного образца в России.

Рассмотрим на горячем примере Республики Коми случай отнятия детей из семьи без достаточных на то оснований.

Введение

В июле 2013 г. к нам в Коми региональное отделение Родительского Всероссийского Сопротивления обратилась молодая женщина из посёлка Чим Удорского района. Она сообщила, что её детей забрали в детский дом и не собираются возвращать. Рассказ женщины нас заинтересовал, и чтобы разобраться на месте, что же всё таки там случилось, мы отправились в этот посёлок. Это оказался обычный посёлок, состоящий из деревянных двухэтажных домов, многие из которых находятся в аварийном состоянии. Работы в посёлке практически нет, кроме, может быть, школы и детского дома, расположенного в посёлке. Люди, в основном, зарабатывают себе на жизнь выезжая на вахту. В общем картина довольно удручающая и в тоже время довольно знакомая и широко распространённая для таких населённых пунктов в постсоветском периоде истории нашей страны. Везде царит упадок и безнадёга и далеко не все находят в себе силы сопротивляться пьянству и деградации.

 

п. Чим

Татьяне — так зовут потерпевшую — как и некоторым другим жителям Чима, удалось устроиться на работу вахтовым методом на территории Ямало-Ненецкого автономного округа кухонным работником летом 2012 г. Работая в тундре, она получала приличную для поселкового жителя зарплату. Татьяна не употребляет спиртное и всегда работает с полной отдачей, за что её ценили на работе. Она воспитывает двух сыновей — 9 и 11 лет — и на время вахты оставляла их с бабушкой и дедушкой, с которыми проживает в двухкомнатной квартире в деревянном доме. Бабушка работает детском доме прачкой, а дедушка инвалид второй группы.

“Радлун”

Всё бы ничего, но пока Татьяна была на вахте дедушка запил, и бабушка, в силу сложившейся довольно трудной ситуации, была вынуждена отдать мальчиков детский реабилитационный центр «Радлун» до приезда матери. В это детское учреждение многие самые обычные семьи временно отдают детей, если родителям нужно, например, уехать в командировку, а возможности оставить детей родственникам или знакомым нет. Это является обычной практикой не только в Республике Коми, но и по всей России. Родители и не подозревают, что отдавая детей в подобные учреждения, хотя специально и созданные для оказания помощи семьям, они рискуют не получить детей обратно, как и случилось в семье Татьяны. До суда дети оставались в реабилитационном центре, после чего были отправлены в Чимский детский дом.

После помещения детей в реабилитационный центр, семьёй плотно заинтересовались органы опеки и попечительства. Надо сказать, что семья уже стояла на учёте в органах опеки с 2006 г. после аналогичного случая с дедушкой. С того времени семью регулярно стали посещать социальные работники, придирчиво осматривавшие жилье, составлявшие бесчисленные акты и рекомендации. Однако в этот раз органы опеки начали действовать более решительно.

Детский дом

Орган опеки и попечительства подал иск в суд на полное лишение родительских прав, что само по себе является верхом цинизма, поскольку даже в тяжёлых случаях родителей сначала лишь ограничивают в правах, а в ситуации Татьяны  даже ограничение в родительских правах является необоснованной и спорной мерой. На суде, который происходил в декабре 2012 г., прокурор, естественно, об этом упомянул и тогда опека принялась уговаривать Татьяну согласиться на ограничение в родительских правах, чтобы можно было передать детей в Чимский детский дом, пока она будет работать на вахте. Будто бы так будет хорошо и детям и ей, а когда она приедет из вахты она сможет забрать детей к себе. Татьяна обычный поселковый житель и не представляла тогда всех юридических последствий, к тому же под сильным эмоциональным давлением она ещё пообещала, что купит квартиру по месту работы и будет жить там вместе с детьми.

Поскольку Татьяна не разбирается в юридических тонкостях подобных дел, в ходе судебного заседания у неё сложилось впечатление,  что после ограничения в родительских правах, она сможет забрать детей только через  6 месяцев. Татьяна решила, что нужно отработать сразу три смены, чтобы, с одной стороны, как-то скоротать время разлуки с детьми, а, с другой, заработать побольше денег, чтобы обустроиться и создать побольше возможностей для воспитания детей. Она нашла возможность приехать с вахты, чтобы встретиться с детьми и передать им продукты и мобильные телефоны для связи, пока она будет на работе.

Отработав на вахте, Татьяна возвратилась домой в начале июля, но с удивлением и тревогой обнаружила, что никто не собирается возвращать ей детей, что детей она может видеть только украдкой, пока это не замечает администрация детского дома. Опека вновь подала иск на лишение родительских прав. При этом никакой помощи со стороны опеки ни материальной, ни какой-либо другой не оказывалось. Более того, в категоричной форме ставились требования купить квартиру (!).

Чтобы иметь возможность встречаться с детьми, Татьяне пришлось устроиться на покрасочные работы в детский дом. При этом детский дом всячески отказывался регистрировать факт посещения детей и все свои действия согласовывал с органами опеки. В суде, рассматривающем иск органа опеки о лишении родительских прав, матери посоветовали подать встречный иск об отмене ограничения в родительских правах.

Борьба за семью

В течении августа было четыре судебных заседания. Татьяне пришлось уволиться с высокооплачиваемой работы, чтобы доказать суду, что она будет сама воспитывать детей, но, поскольку организация, в которой она работала, была достаточно большой и распределённой (головной офис находится в Москве, а заявления на трудоустройство и увольнение принимают в Воркуте), ей не удалось вовремя получить трудовую книжку, соответственно и устроиться на работу в Чиме до вынесения решения по делу. Таким образом, суд вынес решение оставить ограничение родительских прав.

В ходе одного из судебных заседаний старший сын Татьяны сказал, что он хочет жить с мамой. Вообще, дети хотят вернуться домой и не понимают почему их туда не пускают. По многим признакам отношение к детям оставляет желать лучшего — они ходят в грязной одежде с немытыми шеями и их болячки не замечают. В общем, я думаю, все представляют себе среднестатистический детский дом и как воспитываются там дети. Как говорится, и врагу такого не пожелаешь.

А вот что дети могут вернуться в семью, в которой всё складывается для получения отцовского внимания, заинтересованные в развитии детей, не хотят или не могут замечать. Ведь Юрий, молодой человек, проживающий с Татьяной, выступал в её защиту на суде первой инстанции и выражал намерения вместе содержать и воспитывать детей.

 

Татьяна и Юрий.

Дальше - больше. Оказавшись без конкретной, целевой помощи, Татьяна должна была еще и выплачивать алименты на содержание детей, что наводит на мысль о выживании родных семей в современных условиях. По рассказам жителей посёлка сами представители администрации детского дома далеко не бедствуют — у них есть дорогие по местным меркам машины и другие вещи, что заметно выделяет их на фоне общего уровня жизни в Чиме.

Во время подготовки нами апелляционной жалобы на решение суда из детского дома Татьяне пришло странное письмо, в котором говорилось, что детский дом не против общения Татьяны с детьми, но поскольку их поведение ухудшилось и у старшего сына появился энурез они могут ограничить это общение или вовсе прекратить его. После таких писем, полностью лишённых здравого смысла, уже просто не знаешь как реагировать. Но на этом издёвки со стороны детского дома не заканчиваются. Теперь детский дом предупредил Татьяну, что они могут отправить младшего сына в психиатрическую больницу на лечение, поскольку у него есть заикание.

Мы серьёзно беспокоимся за судьбу этой семьи и считаем, что здоровью детей как физическому, так и психическому угрожает опасность. В этом деле проявилась направленность действий детского дома и органов опеки и попечительства на разрушение семьи, а не на помощь семье. И начинают они с самых незащищённых слоёв населения. Это явные признаки губительного для нас и наших детей западного ювенального подхода. Теперь грозный рык ювенальщины уже отчётливо слышен в Республике Коми.
Послесловие

Какая картина имеется на сегодня: здоровая любящая мать, всем сердцем желающая вернуть отобранных родных детей и сменившая на этом пути рабочее место (по “напутствиям” извне, “чтобы вопросов не возникало!”); семья и родственники, способные обеспечить достойное воспитание, образование и материальные условия для сыновей, которые сейчас находятся в местном детском доме и тоскуют по матери. И общее недоумение, какой же интерес (вспоминая классиков, мы сейчас говорим именно об интересе, ибо идеалами здесь и не пахнет!) заставляет страдать и находиться по разные стороны детдомовского забора родственные сердца?!

А так же впереди апелляционная инстанция и надежда на возобладание элементарного здравого разума, норм права и гуманизма. О ходе предстоящего судебного процесса, а так же о подробностях относительно этого самого “интереса” и общей социальной обстановки в посёлке Чим мы будем держать общественность в курсе.

Что может предпринять в таких условиях общественность, кроме как оказания посильной помощи и организации сопротивления в целях предотвращения подобных эксцессов в будущем?

В связи с этим хочется отметить положительную тенденцию в подписании соглашений о совместной борьбе против ювенальных технологий. Так, 23 сентября 2013 г. в Красноярске состоялась межрегиональная конференция «Российский взгляд на семейную политику» в ходе которой было подписано Соглашение о сотрудничестве между её организаторами — Красноярской Митрополией Русской Православной Церкви и Общероссийской общественной организацией защиты семьи «Родительское Всероссийское Сопротивление» (РВС).

«Конференция носит исторический характер, некий Рубикон, который мы должны перейти, чтобы цивилизованно, но твердо и настойчиво защищать семью и детство и чтобы призвание быть родителем оставалось в области божественного почитания. Наше дело правое и мы должны победить», - подытожил вступительное слово митрополит Красноярский и Ачинский Пантелеимон.

Фото с сайта http://www.syktyvkar.eparchia.ru

В нашем случае п. Чим мы безоговорочно присоединяемся к словам митрополита и говорим следом: “Наше дело правое и мы должны победить!”

Ванеев Александр,
Бодрихин Юрий

РВС в Республике Коми - http://vk.com/rvskomi
Юридический фронт - http://lawfront.su/

 Интервью у сотрудника Органа опеки и попечительства Сельцина Николая Петровича взяла М. Градова.
М.Г.:
Николай Петрович! Общественность нашей страны взбудоражена законопроектами, принятыми в первом чтении Государственной Думой, которые мы для краткости называем «закон о патронате» и «закон об общественных наблюдательных комиссиях». Рассмотрение законопроектов отложено на неопределённое время. Однако, проблемы с законотворчеством остались. Люди не успевают следить за плодовитыми законодателями. Если мы ведём речь о ювенальных технологиях, навязываемых нам с Запада, мы не можем обойти вопрос об органах, работы которых касаются отложенные законопроекты. Хотелось бы услышать мнение специалиста, знающего проблему изнутри. Поэтому я начну по порядку.

1)  Какими действующими нормами закона регламентирована деятельность органов опеки и попечительства? Имеются ли какие-либо недоступные для общего сведения инструкции, положения, памятки  и т.д.?